Франк Лепрево: Комната слёз

Стефан и Гвидо вопросительно переглядываются, потом снова поворачиваются к Мишелю.

МИШЕЛЬ : Женщины, девушки, совсем еще девочки не будут подвергаться отлучению, если они решились на аборт после изнасилования, – но я включу в повестку систематическое отлучение священнослужителей за педофилию. Божественная кара будет в союзе с людским судом. Тогда мы увидим, какие кардиналы осмелятся высказаться против таких резолюций, – не в удобной обстановке закрытых дискуссий, но перед лицом мира, вверенного нам Господом. И голосование, естественно, будет проводиться подъемом руки.

СТЕФАН : Но эти дискуссии займут месяцы, даже годы. Церковь не легка на подъем, инерция – это тоже ее сила.

МИШЕЛЬ : Две недели.

СТЕФАН : Что – две недели?

МИШЕЛЬ : Может, и меньше.

СТЕФАН : Невозможно.

МИШЕЛЬ : Вы что, не верите в чудеса?

СТЕФАН : Невозможно.

МИШЕЛЬ : Да вы увидите. Мы возродим эту прекрасную традицию. Это должно вам понравиться! Мы соберемся конклавом, но с помощью интернета он станет открытым. Дискуссии будут начинаться сразу после заутрени и заканчиваться с закатом. Нас это мало должно заботить, потому что солнце мы вряд ли увидим. Ведь мы будем заперты здесь все вместе. Как в старое доброе время. А в плане пропитания, облегченный рацион будет особо располагать к духовной пище. Вы увидите, монсеньер Фальконе: фрукты, хлеб, вода – это очень здоровая пища. Вы просто помолодеете. Во всех смыслах.

ГВИДО : Но чего вы хотите добиться этими камерами ? превратить наши дискуссии в Дом-2? Так выглядит, в вашем понимании, Церковь 21 века ?

МИШЕЛЬ : Ну же, успокойтесь. Камеры, естественно, не будут вездесущими, и монашеские кельи будут ограждены от досмотра. Те монашеские кельи, в которых мы все, кстати, будем жить. По трое в келье. Все без исключения.

ГВИДО : Но я же не могу спать с кем попало!

МИШЕЛЬ : Представьте себе, я об этом подумал. Надеюсь, общество Монсеньера фон Хардена вас устроит.

Стефан и Гвидо заговорщицки переглядываются .

ГВИДО: Лучшего невозможно и пожелать.

МИШЕЛЬ: Мне больно это слышать.

СТЕФАН : Неужели?!

МИШЕЛЬ : Я постараюсь быть такой же приятной компанией, как и Монсеньер обер-церемониймейстер, если вы не возражаете против моего присутствия в вашей келье.

ГВИДО : Разумеется, Ваше Святейшество, разумеется. Я не смел надеяться. Это честь.

МИШЕЛЬ : Вот увидите, мы втроем отлично поладим. А я со своей стороны буду спать без задних ног, зная, что я под защитой ближайших сотрудников двух моих несчастных предшественников.

СТЕФАН : Мы будем вас оберегать.

МИШЕЛЬ : Действительно, для всех будет лучше, если наше сотрудничество не выльется в какие-либо досадные последствия для моего здоровья. Учитывая ваше прошлое …

ГВИДО ( оскорбленно ) : Ваше Святейшество!

МИШЕЛЬ : Впрочем, если со мной что-либо, не дай Бог, случится, я принял меры. Моя последняя воля сформулирована четко: вскрытие должно проводиться двумя патологоанатомами из Парижа. И немедленно начнется следствие. Следователь тоже из Парижа.

СТЕФАН : Но почему?

ГВИДО : Мне также эти опасения кажутся неуместными и преждевременными.

СТЕФАН : И зачем обязательно приглашать ( с плохо скрываемым отвращением ) французов? Итальянцы тоже прекрасно справились бы, разве нет? Или немцы?

МИШЕЛЬ : Итальянская полиция и правосудие в последнее время сильно загружены. Пусть сначала переварят местные дрязги. Кроме того, это же не Германия, а Франция – старшая дочь Церкви, разве не так? Так что дочери и положено позаботиться о Святом Отце. И потом, если угодно знать, я их уже выбрал.

ГВИДО : Кого же?

МИШЕЛЬ : Своих патологоанатомов и следователя.

СТЕФАН : Они верующие? Воцерквлены?

МИШЕЛЬ : Они высокие профессионалы – вот все, чего я от них требую. Уже неплохо, правда?

ГВИДО : Хорошо, но ведь вы пока не умерли.

МИШЕЛЬ : Замечание тонкое, но справедливое.

ГВИДО : В ожидании этого ( спохватывается и после паузы начинает снова, все больше запутываясь и ухудшая свое положение ). Я хочу сказать, до этого пока далеко. То есть: вопрос абсолютно не актуален. Тогда как ваша идея с прямой трансляцией конклава вполне может превратиться в актуальный репортаж. Пока мы будем совершенно парализованы и заперты здесь, кто займется прочими нашими обязанностями? Как будет гарантировано их исполнение?

МИШЕЛЬ : Земные заботы вполне могут и подождать пару недель. Еще один довод в пользу того, чтобы работать быстро и решать вопросы эффективно. Будем прагматиками. И тогда у нас хватит времени на урегулирование еще одной небольшой закавыки.