Роберт Ладлэм - Сделка Райнемана

И, перевалившись через них, рухнуло на землю.

Услышав донесшиеся сверху, со стороны террасы, крики охранников, Дэвид ринулся назад, спеша укрыться во мраке, окутавшем дорожку для верховой езды. Он бежал со всех ног по извилистому черному коридору. Его ботинки время от времени погружались в мягкую траву, окаймлявшую с обеих сторон тропу зеленым бордюром.

Внезапно дорожка резко повернула. Налево.

Только этого ему не хватало!

Он услышал ржание испуганных лошадей. А затем ощутил конский запах и увидел справа от себя длинное одноэтажное строение – типичную конюшню, из которой доносились до него растерянные вопли конюха, пытавшегося успокоить вверенных его попечению животных.

У Сполдинга мелькнула было мысль проделать следующую часть пути верхом на коне. Но он тотчас же отверг ее. На лошади, конечно, можно было бы быстрее добраться до шоссейной дороги, однако ему, скорее всего, не совладать с насмерть перепуганным животным.

Подбежав к противоположному углу конюшни, Дэвид завернул за него и остановился, чтобы отдышаться и сориентироваться. Он был уверен в том, что знает, где находится. Однако попытался все же представить себе владения ныне покойного Райнемана, какими выглядели бы они с высоты птичьего полета.

И представил их. Где-то поблизости должны находиться луга. Луга, через которые пролегал его дальнейший путь!

Обежав одноэтажное здание, Дэвид увидел неподалеку открытое место, служившее пастбищем. Насколько мог он судить, всматриваясь в темноту, местность к северу от него шла под уклон, который, однако, не было столь уж велик, чтобы помешать лошадям спокойно пастись или резво бежать по чистому полю. Чуть подальше, уже за лугами, вырисовывались смутно при тусклом свете луны поросшие лесом холмы. Они находились к востоку – или справа – от него.

Спускаясь вниз по лугам, он должен будет все время отклоняться чуть в сторону, в направлении видневшихся вдали холмов. Это – наиболее короткий и к тому же относительно безопасный путь к внешней ограде, через которую пропущен ток.

Итак, ему предстоит двигаться на северо-северо-восток.

Он поспешил к высокому ограждению из вкопанных в землю столбов и поперечных перекладин, которые опоясывало пастбище, пролез между жердями и побежал через луг. Сзади, уже на сравнительно большом расстоянии, по-прежнему слышались одиночные выстрелы и залповый огонь. Судя по всему, сражение не утихало, унося все новые и новые жизни.

Внезапно его взору открылся вид на протекавшую внизу реку, в полумиле от него. Путь к ней преграждал такой же точно забор – из столбов и поперечных жердей, какой он встретил возле конюшни. Эта примитивная ограда была призвана защитить лошадей от опасностей, которые подстерегли бы их на отлогом спуске к реке. Вдоль берега светились фонари. Непрекращающееся крещендо смерти переносилось летними ветрами к расположенным в низине мирным селениям.

Однако ему недолго пришлось созерцать представившуюся его взору картину. Случилось то, чего он и не ждал. Дэвид в состоянии шока резко повернулся назад. Только что над его головой просвистела пуля. Целились в него! Его выследили!

Сполдинг бросился в траву и пополз. Воспользовавшись тем, что земля шла под уклон, он покатился вниз, пока не налетел на столб. Он уже достиг противоположного края пастбища. Далее, за ограждением, снова начинался лес.

До него донесся свирепый лай собак. Он знал: их натравливали на него.

Привстав на колени, Дэвид смог разглядеть очертания огромного животного, несшегося по траве прямо на него. Он выставил вперед «люгер», приготовившись открыть огонь, но затем понял, что выстрелом обнаружит свое местоположение. Переложив револьвер в левую руку, он выхватил из-за пояса охотничий нож.

Черное чудище, движимое нюхом, безошибочно указывавшим ему на то, что он уже достиг своей жертвы в виде человеческой плоти, взметнулось в ярости в воздух. Сполдинг выбросил вперед руку с «люгером», пытаясь скинуть с себя тяжелое, мускулистое тело свирепого пса. Но это ему не удалось. Мотая из стороны в сторону страшной, оскаленной мордой, доберман рвал на части подаренный Райнеманом свитер и впивался клыками в левую руку Дэвида, державшую револьвер.

Сжимая нож как можно крепче, он вскинул правую руку и всадил острый клинок в мягкое брюхо добермана. Из вспоротого живота брызнула теплая кровь, из глотки собаки вырвался дикий предсмертный рев.

Дэвид, отняв руку, перевел дух. Во время схватки доберман искусал ему предплечье. А из-за резких движений, когда он катился вниз по склону или боролся с животным, разошелся по крайней мере один из швов на его животе. Однако надо было двигаться дальше.