Чингиз Абдуллаев - Оппоненты Европы

– Не сомневаюсь, что еще больше, – холодно заметил Дронго, – учитывая вашу репутацию. Только он вас не ударил, а толкнул. Я сидел рядом и все видел. Не нужно лгать, синьор Морзоне. – Последнюю фразу он сказал по-итальянски.

– Не буду с вами спорить, – ответил Морзоне.

Проводник оттеснил журналистов от убитого. Поезд снова тронулся. Дронго увидел, как к ним протискивается рыжеволосый мужчина.

– Что там произошло? – поинтересовался Схюрман.

– Убийство, – ответил ему Гиттенс, – убили сопровождавшего меня представителя Турции. Такая трагедия.

Схюрман посмотрел в сторону убитого. Пожал плечами.

– Этого следовало ожидать, – сказал он, – ему нужна была своя охрана.

– У нас в Бельгии не убивают людей на улицах городов. Здесь вам не Ирак, господин Схюрман.

– У нас тоже не принято убивать людей в туалетах поездов, – согласился голландец, – но вспомните, сколько журналистов и политиков в Европе уже убили. Разве вам мало фактов? Это война, Гиттенс, и вы прекрасно знаете, о чем я говорю.

Они говорили по-английски, и Дронго слышал их разговор. Схюрман посмотрел еще раз на убитого и отошел от них. Гиттенс что-то пробормотал – очевидно, он был недоволен этим разговором. Поезд подходил к Генту. Пассажиры, толкаясь, заспешили к выходу. Проводник встал у выхода из вагона.

– Господа, – крикнул он по-французски, – я прошу никого не выходить, пока сюда не войдут сотрудники прокуратуры и полиции. Возможно, они захотят допросить кого-то из присутствующих. И поэтому я прошу никого не выходить на вокзале в Генте во избежание ненужных подозрений.

– Это неправильно, – крикнул кто-то, – я опаздываю на важную встречу.

– Они не имеют права, – раздался другой голос.

Но остальные молчали. Очевидно, понимая законность требований проводника. Дронго подошел к Мадлен, и она перевела ему слова проводника.

– Бесполезно, – покачал головой Дронго, – убийца мог выйти в тот момент, когда кто-то остановил поезд.

– Вы думаете, что убийца уже сбежал? – спросила она.

– Не знаю. Пока ничего не думаю. Но ясно, что убийца был достаточно осторожным человеком и стрелял в убитого дважды. Чтобы наверняка его убить.

– А почему никто не слышал звуков выстрела? – уточнила Мадлен.

– Возможно, стреляли из оружия с глушителем. А возможно, выстрелов вообще не слышно за закрытыми дверями. Во-первых, непонятно, почему они в туалете оказались вдвоем… Это явно не то место, куда ходят парами. Даже с женщиной. Во-вторых, при выстреле с близкого расстояния края входных отверстий бывают не такими, какие были у погибшего. Они должны быть немного опалены. Но стреляли с близкого расстояния, однако убийца не подходил к своей жертве вплотную, чтобы не испачкаться кровью. Я думаю, что убийца шел следом за своей жертвой и начал стрелять в тот момент, когда тот вошел в туалет. И еще не успел закрыть дверь. Именно поэтому убийца закрыл дверь, и тело упало на эту дверь. А когда ее попыталась открыть несчастная женщина, оказавшаяся случайной свидетельницей, погибший свалился на нее.

– Вы так говорите, словно все это видели сами, а не были со мной в вагоне-ресторане.

– Это уже мой многолетний опыт, госпожа Броучек.

– Кажется, мы стали друзьями, – напомнила она, – и вы можете называть меня просто Мадлен. К тому же я намного моложе вас по возрасту.

– По-моему, это нечестно, – заметил Дронго, – не нужно напоминать мне о разнице в возрасте.

– Надеюсь, что я вас не обидела, – улыбнулась Мадлен, – по-моему, у вас сейчас лучший возраст для мужчины. Я где-то читала, что пятидесятилетние мужчины – идеальный вариант для любой женщины от двадцати до шестидесяти. А вы как считаете?

– Шестьдесят уже многовато, – возразил Дронго, – но все остальное правильно.

– Значит, вы не обиделись, – поняла Мадлен, – вы уже знаете, кто убийца, и можете на него указать?

– Нет. Разумеется, нет.

– Как это нет? А мне казалось, что вам достаточно посмотреть на убитого и на нас всех, чтобы сразу определить убийцу.

– Так не бывает, – вздохнул Дронго, – такое случается только в романах или в кино. В реальной жизни нужно долго и терпеливо проводить расследование, чтобы определить реального убийцу. И в этом случае никак нельзя ошибиться. Ведь речь идет о судьбе конкретного человека, которого могут обвинить в таком тяжком преступлении. Поэтому без наличия реальных фактов я ничего не могу с уверенностью сказать.

– И вы не знаете, кто убийца?

– Не знаю. Но, возможно, сотрудники полиции, которые ждут нас на вокзале в Генте, сумеют узнать намного больше.