Владимир Кевхишвили - У подножия Рая

— Ничего.

— Я люблю тебя и хочу, чтобы ты занималась любимым делом и была счастлива!

— Спасибо, я постараюсь.

— Ну, удачного дня!

— Тебе того же!

Роберт отключил телефон и положил его в карман. Посмотрев на часы, он понял, что ещё несколько минут можно посидеть в машине.

Он выглянул в окно. Зелёные клёны шелестели молодой листвой, словно о чём-то перешёптываясь друг с другом. Рядом с его автомобилем, вспугнув стайку воробьёв, припарковалась старенькая «Тойота».

Роберт подумал о том, как мало он понимал, и как много не замечал в своей жизни: это бескрайнее синее небо с плывущими неведомо откуда и неведомо куда белоснежными облаками, эти зелёные клёны, машущие ему своими ветвями, даже эта музыка Вивальди, которую он сотни раз слушал в своей машине, казалась ему сегодня совершенно новой и необычной. Чистые, тонкие, нежные, журчащие, словно весенние ручейки, звуки скрипок касались каких-то очень глубоких струн души, как будто кто-то водил смычком по самому сердцу.

Интересно, как называется это произведение?

Роберт посмотрел на монитор проигрывателя и прочитал: концерт № 8 для двух скрипок с оркестром, Larghetto.

Он вслушался в музыку. Голоса скрипок становились всё медленнее, нежнее и пронзительнее. Роберту показалось, что он слышит это произведение первый раз в жизни. Или последний…

Взглянув на часы, он взял папку и открыл дверь.

Взрыв страшной силы потряс здания на Парламентском холме, из окон ближайших домов вылетели стёкла, завыли автомобильные сигнализации. Террорист-смертник подорвал себя в припаркованной у Башни Мира «Тойоте».

Спустя несколько минут на месте происшествия были пожарные и Конная полиция. Из телевидения самым первым оказался Сэм Болтон, который сразу же начал прямой репортаж с места трагедии.

Обожжённое тело Роберта лежало рядом с объятой пламенем машиной.

Через несколько часов, не приходя в сознание, он скончался в городской больнице Оттавы.

г. Сидней, Австралия

Фрэнк сидел в зале ожидания международного аэропорта и смотрел на табло. До вылета оставался ещё час. Скоро пассажиров его рейса должны были пригласить к выходу на посадку.

Фрэнк вспомнил тот день, три месяца назад, когда он так же сидел в аэропорту Ванкувера, ожидая вылета на Таити. Он вспомнил блондинку Сильвию, сестёр-датчанок, американских спортсменов. Все они сейчас на дне океана…

Почему он выжил? Сможет ли он забыть тот кошмар и спокойно жить дальше? Как он будет смотреть в глаза своих родителей, Шелли, Эжена и других людей, зная то, что он знает?

Но что он может сделать? Рассказать всё прессе? Но кто поверит его словам? Бен Ладен жив? Его, наверняка, примут за сумасшедшего. Подумают, что после катастрофы у парня поехала крыша, и упрячут в психушку до конца дней.

Нет, надо постараться забыть всё это — этих убийц на вертолётах, этот чёртов остров, где выращивают будущих террористов. Если судьба подарила ему жизнь, значит, он должен жить!

Фрэнк посмотрел на свою летнюю рубашку, шорты и подумал, что в Канаде, наверно, ещё прохладно, и надо бы переодеться. Он взял сумку и, пройдя в туалет, облачился в джинсы и толстовку. Взглянув на себя в зеркало, он подумал, что всё-таки ему следует побриться. Шелли не нравилось, когда он был небритым.

А что если его узнают в аэропорту? Ну и пусть! Фрэнк Лернье мёртв, а он — Ричард Вест, просто очень похож на погибшего хоккеиста.

Побрившись, Фрэнк вернулся в зал и сразу же услышал объявление, приглашающее пассажиров его рейса пройти к выходу на посадку.

Фрэнк направился к стойке выхода и встал в очередь. Вдруг в зал вошли два копа с рациями, которые принялись внимательно рассматривать пассажиров его рейса. Фрэнк надвинул на лоб бейсболку и стал быстрее продвигаться к выходу.

Заметив девушку с двумя маленькими детьми, одного из которых она держала на руках, а другого вела за руку, периодически двигая чемодан вперёд, Фрэнк предложил ей свою помощь и подхватил её чемодан. Они прошли вдвоём мимо пограничников и проследовали в самолёт. Фрэнк помог девушке с детьми добраться до места и уложил её чемодан на полку, расположенную над сиденьем. Затем он прошёл на свой ряд и, поменявшись местами с какой-то старушкой, сел на её место в самом хвосте самолёта.

«Интересно, кого искали копы в зале ожидания?» — думал Фрэнк, вертя в руках бейсболку.

Если его, то это неважный знак. Это значит, что в момент регистрации его идентифицировали по какой-нибудь сетчатке глаз, и теперь надо готовиться к торжественной встречи в Ванкувере. Но, возможно, искали и не его. Тогда ещё не всё потеряно.