Василий Горлов - Дама наизнанку

На этот раз пришли все, даже Быков. Козлов, обратив внимание на его прихрамывающую походку и вымазанный зеленкой лоб, отметил про себя, что парню, похоже, нелегко достается акклиматизация в среде автоугонщиков. Отпустив, по обычаю, в виду позднего времени секретаршу домой, он открыл совещание:

— Ну, товарищи офицеры, узнали, кто похитил капитана Гусева?

"Товарищи офицеры" переглянулись. Каждый из них, за исключением разве что Базарджяна, считал, что наткнулся на вероятное решение проблемы. Но заявлять об этом в столь безапелляционной форме было бы не разумно. За всех, на правах старшего, ответил Баранов:

— Пока еще нет, Климент Степанович, но обнадеживающие результаты появились.

— Пока еще нет, — ворчливо повторил Старый К., - а в нашем распоряжении, значить, остались только ночь да утро… Ладно, спасибо, как говорится, что хоть какие-то результаты появились! Кто будет докладывать первым? Желающих нет? Тогда Быков, на правах редкого, так сказать, гостя… Ему, опять же, торопиться надо, корешка своего незабвенного из милиции выручать. Давай, слесарь, излагай…

— Времени мало, деловито сообщил Быков, — поэтому доложу только самое основное. Внедрение в преступное сообщество, заправляющее на автосервисе — а теперь уже у меня нет сомнений, что это именно так, — прошло не очень гладко. Моя персона первоначально вызывала подозрения, что могло привести и к попытке ликвидации, но в конце концов, после ряда проверок, ситуация стабилизировалась, хотя я все еще нахожусь "в карантине": по требованию Хандыбина переселился на территорию предприятия и лишен права свободного перемещения по городу. Собственно, отсюда и мой дружок, профессиональный уголовник с погонялом "Перо", мающийся в настоящее время в комнате милиции. Устранение предыдущего хозяина автосервиса Банникова стало последней точкой в переделе собственности. Дело в том, что ранее этим предприятием владела группировка, специализировавшаяся на угоне отечественных автомобилей и главенствовавшая на этом рынке. Теперь она, судя по всему, влилась в состав хандыбинской, занимавшейся дорогими иномарками. Таким образом, в результате этой комбинации, Хандыбин контролирует в Москве весь рынок угнанных автомобилей. Автосервис во всем этом деле — крыша, видимая нам надводная часть криминального айсберга.

— Быков, я тебя зачем туда посылал?

— Как зачем? Изучить на месте вопрос о причастности нового владельца автосервиса и прочих к похищению Михаила.

— А ты мне о чем рассказываешь? Давай к делу!

— Слушаюсь, товарищ полковник! Инструмент для столь дерзкого преступления у них есть — состоящая из уголовников собственная служба охраны. По территории предприятия я могу передвигаться свободно, но в два дальних гаража соваться мне запрещено, так что там вполне могут содержать похищенного. Тем более что я один раз видел, как секретарь директора носила туда еду. Хотя совсем не исключено, что едоками были мастера: в гаражах осуществляется криминальная переделка и, возможно, разборка автомашин. Пока, к сожалению, больше ничего.

— Н-да, не густо! Если у всех остальных такие же "обнадеживающие результаты"… Ладно, обсуждение, как всегда, потом. Давай, Лидия Сергеевна.

— Климент Степанович, разрешите не в хронологическом порядке? Начать с посещения Хандыбина, чтобы дополнить картину, нарисованную Алексеем Фомичем?

— А кто это? — задал вопрос Базарджян, и тут же покраснел: извините, я человек новый, и первый раз услышал отчество Быкова…

— Докладывай, Овечкина, как сочтешь нужным. Одна только просьба к тебе: расскажи действительно что-нибудь интересное. Ты не представляешь, как нам это с тобой сейчас важно!

Лида непонимающе посмотрела на Козлова и начала доклад.

— Сначала, уж извините. Климент Степанович, о неглавном: Хандыбин в разговоре не для протокола фактически признал, что заказывал Банникова и согласился — что, как говорится, ближе к делу — оплатить мои услуги по изменению меры пресечения для Филимонова. Причем — дать ответ он собирается завтра во второй половине дня! Но в ходе нашего душещипательного разговора произошло нечто достаточно неожиданное: выстрел снайпера разнес вдребезги директорский письменный прибор. Хандыбин сидел за столом у окна, я — в глубине комнаты. Снайпера не нашли, но почерк прежний. Свои комментарии я оставлю на обсуждение, но хочу заострить внимание на трех вопросах: 1) является ли выстрел продолжением истории на Смотровой площадке; 2) было ли это покушением на нового директора, и если да, то кто заказчик и 3) не организовал ли все это для отвода глаз сам Хандыбин. Хотя добавлю, что выглядел он достаточно обескураженным и, может быть, немного напуганным.