Николай Леонов - Явка с повинной

– Нет. Уговаривать тоже не годится, – спокойно ответил Лева. Он видел, с каким вниманием смотрят на него Турилин и следователь, и заговорил увереннее: – Крошина понять надо.

– Валютчика и убийцу…

– Слушай, Птичкин… – Ломакин сердито засопел, махнул рукой. – Прошу извинить, Константин Константинович. Прошу извинить, Николай Тимофеевич.

Леве стало ясно, что больше никто из братьев не произнесет ни слова.

– Крошин живет в выдуманном мире собственного «я». Для него оценка этого «я» важнее всего на свете. Его не следует пугать, в такой ситуации его «я» вырастает до неимоверных размеров, загораживает белый свет. Крошин труслив, склонен к неврастении, однако, подпирая себя «я»-концепцией, умеет сдерживаться, выглядит смелым и спокойным. Все его поведение в создавшейся ситуации доказывает мою правоту. – Лева вздохнул и закончил: – Все.

– Спасибо, – сказал следователь.

– Лева, что конкретно вы предлагаете? – спросил Турилин.

– Как-то его убедить, что признание явится для него победой, а не поражением. Но как?

– Такая подмена невозможна, – сказал Турилин, следователь согласно кивнул. – Но верная позиция где-то в данной плоскости. Решать надо по ходу допроса, основываясь на его реакциях. Предположим худшее, и допрос ничего не даст. Что мы будем иметь в суде, Николай Тимофеевич?

– До суда надо дожить, Константин Константинович, – ответил следователь. – Если произойдет землетрясение и мне удастся убедить прокурора направить дело в суд, – он взял со стола папку с уголовным делом, взвесил ее на ладони, словно именно вес определял успех. – Скорее всего Крошина в зале суда из-под стражи освободят за недоказанностью, дело направят на доследование, а нам с вами…

– Понятно, – перебил следователя Турилин. – Я за немедленный арест. Крошин убийца, опасен для общества, должен быть наказан. Если же мы не справимся со своей задачей, накажут нас. По заслугам накажут, не нарушай закон, умей работать. – Полковник встал.

Поднялись и все присутствующие. Следователь выбрался из-за стола, взял Турилина под руку, отвел к окну. Ломакин кивнул на дверь, вывел свою группу в коридор.

– Лев Гуров-Синичкин, станешь генералом…

Лева повернулся к братьям, спокойно ждал продолжения. Они по очереди похлопали Леву по спине и молча направились к лестнице.

– Костя, – говорил следователь, – уголовный розыск сделал все возможное, даже чуть больше. Ребята у тебя великолепные. Сейчас слово за мной.

Турилин без ложной скромности считал, что следователь прав, и промолчал.

– Знаешь, Костя, возраст чувствовать стал, трудно становится. Отдай мне Гурова.

– Возьми, – Турилин пожал плечами.

– Он не пойдет.

– Надеюсь.

– Если ты сам ему не скажешь… – следователь почувствовал насмешливый взгляд Турилина и закончил: – Старый друг называется.

– Ни пуха ни пера, – Турилин пожал следователю руку. – Крошина доставить?

– Ты мне Гурова на этот допрос оставь, а Крошина я по телефону приглашу. – Следователь снял трубку.

Крошин вошел и вместо приветствия лишь кивнул, молча остановился у стола следователя, на Леву даже не взглянул.

– Здравствуйте, Александр Александрович, – следователь указал на кресло, провел ладонями по совершенно пустому столу. Когда с него убрали все папки, бумаги и календарь, стол оказался огромным. Покрытый зеленым сукном, стол разделял следователя прокуратуры и преступника.

За последние три дня Крошин похудел, под глазами проступили темные пятна, резче обозначились скулы.

– Вы меня пригласили, я пришел, – сказал он. – Чем я могу помочь следствию?

– Как дальше жить будем, Александр Александрович? – следователь облокотился на стол, подпер ладонью подбородок, приготовился слушать.

– Прокуратуру интересуют мои личные дела или производственные успехи? – спросил Крошин. Почему-то его раздражал пустой стол. Ни бланка допроса, ни дежурных вопросов, ни уголовного дела, в которое все время должен заглядывать следователь.

– Нам разговаривать долго, не один день. И вам и нам будет значительно легче, если в наших беседах мы станем исходить из посылки, что все присутствующие достаточно умны, – сказал следователь. – Согласны?

Крошин посмотрел на следователя, перевел взгляд на Леву, решал, согласиться или нет? Следователь ждал.

– Согласен, – кивнул Крошин.

– Было бы целесообразно, опять же для облегчения процедуры, установить круг вопросов, по которым разногласия отсутствуют. Второе – выяснить, где мы не согласны друг с другом, – давая Крошину сориентироваться, следователь сделал небольшую паузу, затем продолжал: – Позже мы перейдем к решению конфликтных вопросов.