Николай Леонов - Явка с повинной

– Я тебя давно просил, фактик мне отыщи. Маленький, но железный, чтобы не отломался. А ты? – Следователь смотрел укоризненно, словно Лева мог, но не хотел дать маленький фактик. Сидел напротив и прятал в кармане этот фактик.

– Масса косвенных, – не очень уверенно сказал Лева.

– Перечисли, дружок, – следователь навалился на стол, ждал, чем же порадует его молодой инспектор уголовного розыска.

– Допросить официанта и доказать, что Крошин разговаривал с Логиновым в субботу вечером.

– Тебе не смешно?

– Я говорю, что есть, Николай Тимофеевич, – вспылил Лева. – И не перебивайте меня, пожалуйста. Я сбиваюсь, фактов же у нас не прибавится.

– Извини, дружок. Я больше не буду, – следователь прижал ладонь к груди. – От расстройства все.

Лева кивнул, мол, понимаю и прощаю.

– Можно допросить парней с ипподрома. Они станут отказываться, но если их прижать, а вы, конечно, сумеете, думаю, они расколются. Их показания помогут нам доказать, что Крошин живет не по средствам. Мало, но все-таки больше, чем ничего. Если допросить девушек, можно доказать, что в день и во время убийства Крошин в ложе отсутствовал.

Следователь поднял палец, довольно кивнул.

– В среду Кунин обнаружил в своей робе подкову. Эта идея у Крошина появилась после понедельника. Следовательно, Крошин положил подкову во вторник. Можно найти или попытаться найти, – поправился Лева, – человека, который видел Крошина во вторник у конюшен. Еще порез на левой руке и группа крови. Все.

– Так много, и так мало, – подвел итог следователь. – Будь Крошин менее опытен, хотя бы менее выдержан, я бы его в этом лабиринте запутал. Другой человек заврался бы вконец и сознался. Крошин ничего не станет доказывать, он не будет оправдываться. Я тебе заранее могу сказать, что Крошин признает и от чего откажется. – Следователь взял лист бумаги, разделил его пополам, стал говорить и записывать. – Разговор с Логиновым в субботу, безусловно, признает. От телохранителей откажется. Скажет, давал на водку, и все. Жизнь Крошина не по средствам мы не докажем. Этот типчик, как его?

– Валек, – подсказал Лева.

– Валек, – повторил следователь, – предположим, скажет, что Крошин в целом не выигрывает. А Крошин ответит, что главные ставки он делает сам, и никто обратного не докажет. Дальше. Стоит мне задать вопрос о том, где находился Крошин в то воскресенье с семнадцати до девятнадцати часов, как он сообразит, в чем дело. Он ответит, что выходил из ложи в ресторан, в какое время, точно не помнит. Предположим, ты найдешь людей, скорее лишь одного человека, видевшего Крошина во вторник у конюшен, – продолжал рассуждать следователь и делал соответствующую запись. – Он данный факт отрицать не станет. Заявит, что, как любитель конного спорта, действительно заходил на конюшни полюбоваться на лошадей.

– Билеты тотализатора? – сказал Лева. – Они были обнаружены на трупе, а приобрел их Крошин. Как эти билеты попали в конюшню?

– Действительно, как? – следователь посмотрел на Леву с искренним удивлением. – Крошин скажет, что бросил билеты, а они оказались около трупа. Каким образом?

Лева выпрямился, тихо рассмеялся. Следователь же, наоборот, вздохнул и продолжал:

– Как я отвечу на этот вопрос в суде? Обвиняемый ничего доказывать не обязан. Он может сказать, что бросил, обратное мы доказать не можем. Как я докажу, что это те билеты, что были куплены для Крошина? Сколько именно билетов для него покупали?

– Группа крови на рукаве пиджака и порез на левой руке Крошина? – спросил Лева уже без всякой надежды на успех.

– Подобные вопросы и задавать нельзя, – ответил следователь, пожимая могучими плечами. – Крошин не должен отвечать, почему у нас не сходится группа крови. Третья группа на пиджаке и третья у него? Так ведь еще у миллионов людей та же группа. Порезался же Крошин случайно. Доволен, дружок?

Следователь взял лист, на котором писал, внимательно посмотрел на него. Только сейчас Лева увидел, что Николай Тимофеевич – пожилой, очень усталый человек. Широкое лицо его обрюзгло, щеки обвисли, четко проступали склеротические жилки. И волосы у него не только седые, но редкие, просвечивает тонкая морщинистая кожа.

– Вот что мы имеем, – после паузы продолжал он. – Крошин разговаривал с Логиновым накануне убийства, отсутствовал в ложе во время убийства, был на конюшне во вторник. Эти факты он сразу признает. Все остальное недоказуемо. С тем, что у нас есть, идти к прокурору, тем более в суд, даже не смешно. Следовательно, и допросы начинать сейчас преждевременно. Крошин поймет, что мы на него вышли, и займет круговую оборону, разобьет нас наголову.