Николай Леонов - Гуров против Гурова

– Суки! – Жора, занимавший до этого позицию в дальнем конце коридора, резко метнулся в сторону.

– Стоять! – шагнул в квартиру Крячко. – Оружие на пол или будешь следующим, Жора!

Гуров собирался добавить что-то к словам напарника, но в этот момент холодное острое лезвие ножа коснулось его шеи. Бесшумно выдвинувшись из темноты, Осман оказался рядом с полковником. Глаза дагестанца были холодными и неподвижными, как у мертвеца. Крячко живо взял его на мушку.

– Тихо, начальник, тихо! – Свободной рукой ухватив Гурова за волосы, Осман нырнул ему за спину. Лезвие ножа слегка поцарапало кожу под кадыком сыщика. Тонкая струйка крови, подобно готовящейся к атаке змее, медленно поползла за воротник. – Сделаешь еще одно резкое движение, и я зарежу его, как барана. А потом подарю тебе его башку. Веришь?

– Верю, – прищурившись, проговорил Крячко.

– Хорошо. Умный, значит. А теперь бросайте оружие. Сначала – ты. – Осман ткнул Гурова локтем между лопаток. – Медленно. Очень-очень медленно, начальник.

В конце коридора вновь возникла кряжистая фигура Жоры. Он наставил дуло своего пистолета на Крячко. На пухлых губах рецидивиста играла победоносная улыбка.

– Значит, бессмертный? – хмыкнул он. – В натуре, Крячко? А мне вот что-то подсказывает, что сегодня тебя точно завалят. Здесь и сейчас. Молодчик, Осман! Работаем без расслабона!

– Вам это ничего не даст, – процедил сквозь зубы Станислав. Ноздри его свирепо раздулись. – Квартира блокирована, живыми вас не выпустят. Так что лучше убери нож.

– Заткнись, – спокойно ответил Осман. Клинок в его руке сделал еще один небольшой прокол на шее Гурова. – Делайте как я сказал. Без разговоров. Все просто. Или по-русски вы не понимаете?

– Ладно. – Гуров сглотнул, коснувшись кадыком холодной гладкой стали, и пистолет в его правой руке опустился дулом вниз. – Я кладу оружие. Видишь?

При этом указательный палец левой руки сыщика совершил два быстрых, едва уловимых жеста. Он указал сначала в пол, а затем в сторону Жоры. Жест означал: «Ухожу вниз, затем беру на себя дальнего». Крячко дважды моргнул: «Понял тебя». Подобный финт им уже приходилось проделывать прежде. И не один раз. Все решала лишь быстрота реакции, и в данной конкретной ситуации все зависело от Станислава.

Гуров стал нагибаться, намереваясь положить пистолет на пол, и тут ноги его будто подкосились. Он подался корпусом назад, голова нырнула под мышку дагестанцу, и Крячко, молниеносно вскинув оружие, всадил пулю в открывшийся левый глаз Османа. Противник не успел ничего сообразить, его безжизненное тело рухнуло на пол, а Гуров, приземлившись на колени, прицельно выстрелил в плечо Жоре. Жора выронил пистолет и свободной рукой испуганно зажал кровоточащую рану. Крячко быстро шагнул в его сторону. Рукоятка табельного оружия врезалась неприятелю в челюсть, и Жора, лязгнув зубами, опрокинулся навзничь.

– А-а! Тварь!

Гуров поднялся на ноги. Обернулся. Осман лежал без движения, неестественно подвернув под себя левую руку. Сомневаться в том, что он мертв, не приходилось.

– Отличный выстрел, Стас, – похвалил напарника Лев.

– Ну так, не впервой!.. – довольно осклабился Крячко.

Он подобрал пистолет Жоры, а затем, ухватив того за грудки, рывком заставил принять вертикальное положение. И без того огромные выпуклые глаза Жоры округлились еще больше. Он ожидал нового удара, но его не последовало.

– Сегодня точно завалят, говоришь? – бросил ему в лицо Станислав.

Жора попытался заискивающе улыбнуться, но даже это вышло у него не слишком убедительно.

– Да, я это… Пошутил я, в натуре, – быстро залепетал он. – Ты чего, Василич? Не стал бы я тебя валить. Зуб даю… У меня еще масло в чайнике не перекипело, чтоб ментов шмалять. Я же, типа, чтобы перед корешами в грязь лицом не ударить. Перед Османом вон… И перед Франтом. А сам я сдаться собирался. Отвечаю… На хрена мне весь этот головняк, в натуре? На мне крови нет… Никого не убивал… Вообще ни разу… Работаем без расслабона. Гуров, ну ты-то мне веришь? – Жора бросил спасительный взгляд на полковника. – Скажи ему… Я кровью истекаю, ребята. Звякните в «Скорую»… Будьте человеками, в натуре.

Гуров, не обращая внимания на его тираду, склонился над Ремезовым и двумя пальцами коснулся его шеи. Пульса не было. «Капитан» был мертв так же, как и дагестанец.

– Где четвертый? – повернулся Лев к Жоре.

– Кто? Иваныч, что ли?

– Тот, кому ты заказывал документы на мое имя.