Джефф Линдсей - Декстер во тьме

– А я и не… – начал я, собираясь все отрицать, но они глянули на меня с таким умильным выражением холодной уверенности, что я осекся и не сразу, но выговорил: – Нет. Он слишком мал.

Дети обменялись быстрым взглядом, но в нем уместился целый разговор.

– Я ему говорила, что ты так скажешь, – произнесла Астор.

– Ты была права.

– Но, Декстер, – упрямилась девочка, – ты обещал показать нам эту фигню.

– Непременно, – отчеканил я, чувствуя, как тени пальчиков медленно перебирают мне позвонки, подталкивают, понукают выйти за дверь. – Только не сейчас.

– А когда? – требовательно спросила Астор.

Я посмотрел на эту парочку и ощутил странное сочетание дикого нетерпения оказаться подальше и кромсать с позывом завернуть их обоих в мягкое одеяло и истребить любого, кто к ним приблизится. Еще, довольствуясь полумерами, лишь бы эту смесь закруглить, хотелось шмякнуть друг о дружку их глупые маленькие головы.

Неужели это и есть отцовство?

Все мое тело покалывал холодный огнь желания убежать, начать, взяться за мощь запретного, однако вместо этого я очень глубоко вдохнул и, надев безучастное лицо, сказал:

– Завтра вам в школу, и вам уже почти пора ложиться спать.

Дети глянули на меня так, словно я их предал. Полагаю, так оно и было: я сменил правила и играл в Папочку Декстера, когда они считали, что разговаривают с Декстером Демоном. Все же то была почти правда. Ведь нельзя же брать маленьких детей на ночное потрошение и ждать, что назавтра они свою азбуку не позабудут. Мне вот довольно трудно являться на работу наутро после моих мелких приключений, а на моей стороне преимущество: я могу пить кубинский кофе сколько захочется. А кроме того, дети еще и вправду слишком малы.

– Слушай, ты ведешь себя просто как какой-то взрослый, – съязвила Астор с блеклой усмешкой десятилетнего ребенка.

– Так я и есть взрослый, – парировал я. – И стараюсь быть подходящим для вас.

Пусть я сказал это, до боли стиснув зубы в борьбе с растущей нуждой, зато был искренен, что ничуть не смягчило одинаковое выражение холодного презрения в обоих направленных на меня взглядах.

– Мы думали, ты другой, – произнесла девочка.

– Представить не могу, как бы это я мог быть еще больше другим и все равно выглядеть как человек.

– Нечестно, – произнес Коди, и, встретившись с ним глазами, я разглядел, как крошечный темный зверек поднял мордочку и рыкнул на меня.

– Согласен, нечестно. В жизни нет ничего честного. «Честно» – нехорошее слово, и я буду признателен, если ты не станешь употреблять его, когда я рядом.

Коди посмотрел на меня в упор, взгляд, какого я у него прежде не замечал, излучал горечь несбывшихся расчетов, и я не понимал, мне хочется то ли прихлопнуть его, то ли дать ему печенье.

– Нечестно, – повторил Коди.

– Слушай, – обратился я к нему, – я в этом кое-что понимаю. И это – первый урок. Нормальные дети вовремя ложатся спать, когда назавтра в школу надо.

– Ненормально, – буркнул мальчик, так далеко выпятив нижнюю губу, что на ней все его учебники поместились бы.

– В самую точку, – похвалил я его. – И именно поэтому ты всегда вынужден выглядеть нормальным, вести себя нормально, убеждать всех остальных, что ты и впрямь нормальный. И еще одно: ты должен делать в точности то, что я тебе говорю, или я не стану делать этого вовсе. – По виду не сказать, чтобы Коди был вполне убежден, но сопротивление ослабевало. – Коди, тебе придется довериться мне и придется поступать по-моему.

– Придется , – сказал он.

– Да, – кивнул я. – Придется.

Он вперил в меня долгий взгляд, потом перенес его на сестру, а та глянула на него в ответ. То было чудо безголосового общения. Смею утверждать, они вели долгий и весьма непростой разговор, однако ни звука не произнесли, пока Астор не пожала плечами и вновь не обратилась ко мне:

– Ты должен пообещать.

– Хорошо, – кивнул я. – Пообещать – что?

– Что ты станешь нас учить, – ответила Астор, и Коди кивнул. – Скоро.

Я глубоко вдохнул. По правде говоря, у меня и прежде никогда не было шанса попасть на весьма, на мой взгляд, гипотетические небеса. Однако пройти через такое, согласиться обратить этих неряшливых маленьких монстров в опрятных, хорошо обученных маленьких монстров… знаете, я, конечно, надеюсь, что был прав по гипотетической части.

– Обещаю, – произнес я.

Дети переглянулись, посмотрели на меня и ушли.

А я остался с сумкой, полной игрушек, неотложной встречей и с несколько скукожившимся чувством срочности.