Куив Макдоннелл - День, который никогда не настанет [Литрес]

— Да, — вставил Мэлони, — это просто чудовищно. Настоящий кошмар.

Хирн задумчиво кивнул.

— А что вы думаете о так называемой «П у ке»?

— Это террористы, — твердо ответил Хартиган, — в самом чистом виде. Кучка психопатов, утверждающих, будто они убивают людей от имени ирландского общества. Какая разница между ними и каким-нибудь серийным маньяком, который говорит, что убивал по велению голосов в своей голове или оттого, что получал приказы через телевизор? Мы простые бизнесмены, только и всего.

— Да, да, — подхватил Мэлони, — бизнесмены, невиновность которых доказана в суде!

— Ну да, — перебил Киаран. — Но технически это не совсем верно, вам не кажется? Отмена судебного процесса по формальному поводу — это не доказательство невиновности.

— Но обвинения и инсинуации еще не доказывают вину, — возразил Хартиган. — По крайней мере, так было всегда.

— А понимаете ли вы то чувство разочарования, которое, кажется, овладело частью общества после того, как граждане увидели, что люди, поступающие плохо, не наказываются по справедливости?

— По справедливости? — возмутился Мэлони. — Мы бизнесмены. Мы заключили деловую сделку, и она провалилась, чего, конечно же, не случалось до нас никогда и ни с кем. Какой-нибудь Джо Пупкин не в состоянии выплатить ипотеку, и это трагедия. Мы не можем исполнить бюджет на проект застройки, и мы монстры. Мне пришлось нанять охрану для своей защиты, и я считаю, что ее должно оплачивать правительство!

Хартиган бросил на Мэлони быстрый раздраженный взгляд.

— Это то, что произошло с «Жаворонком»? Обычный финансовый просчет?

Хартиган широко развел руками, что на классическом языке жестов означало «мне нечего перед вами скрывать».

— Киаран, я с удовольствием расскажу вам о том, что, по нашему мнению, произошло. По крайней мере, насколько мы можем об этом судить. Однако, как вы прекрасно знаете, вполне может состояться повторное слушание, которое — внесу ясность — мы будем только приветствовать. И этот факт накладывает на нас определенные ограничения относительно той информации, которую мы вправе озвучивать в эфире. Я вам так скажу — любой бизнес сопряжен с риском. Оглядываясь назад, поступил бы я иначе? Безусловно. Но фундамент нашей страны заложен людьми, которые не боялись идти на риск и следовали за своей мечтой. Естественно, такие мечты не всегда сбываются, но если мы как общество начнем наказывать тех, кто рискует, то что мы в конце концов оставим будущим поколениям?

— Но, — сказал Киаран, — вы понимаете, что люди рассержены?

— Да, — ответил Хартиган, — разумеется. Честно говоря, я рассержен не меньше. Я хочу докопаться до сути того, что произошло, но, как ни странно, расследование Гарди — преждевременно начатое, на мой взгляд, — помешало мне это сделать, поскольку они изъяли всю нашу документацию.

— Могу я спросить вас о… Джоне Бэйлоре? Какие у вас с ним были отношения?

— Наши отношения, — ответил Хартиган, — были такими же, как со всеми, кто занимается развитием Большого Дублина на протяжении последних двадцати лет. Джон Бэйлор, — Хартиган перекрестился (тонкий ход — отметила про себя Хелен), — являлся старшим членом Совета Дублинского графства. В этом качестве он курировал всю нашу отрасль, и каждый, кто имел с ним дела, расскажет вам, что Джон был неутомимым трудягой и всеми любимым человеком. Его безвременная кончина — это огромная потеря для ирландской политической жизни, и она, безусловно, должна быть оплакана.

— И наконец, последний вопрос: беспокоитесь ли вы о личной безопасности?

Мэлони закивал настолько энергично, что живо напомнил Хелен одну из тех неваляшек, в которые так безумно была влюблена ее тетушка Джоан.

— Еще как, — ответил он с едва сдерживаемым хныканьем. — Мы испытываем огромный стресс. Полиция, кажется, ничего не делает, и когда я лежу ночью без сна, то все время думаю… — Мэлони замахал перед собой руками, — П у ка идет, П у ка идет, П у ка идет!

Если Хелен не ошибается — что вряд ли, — то последние пять секунд к утру станут мемом во всех соцсетях.

Хартиган снова посмотрел в камеру.

— Беспокоюсь ли я о собственной безопасности? Конечно. Но что еще важнее, я беспокоюсь о своей стране. Чего мы будем стоить как нация, если позволим дьяволу безнаказанно бесноваться?

Джерри: «У нас на линии Моред из Каслнока».

Моред: «Джерри, я ни в коем случае не оправдываю действия "П уки", но разве ничто не предвещало ее появления? Гнев — как инфекция. Он давно зрел в нашей системе и должен был во что-то вылиться. Обычные люди чувствуют, что их обманывают, что власти держат всех нас за дураков. И что выборы больше ни на что не влияют, а может, даже делают хуже».