Роберт Дугони - Ее последний вздох

— И каковы они? — спросила Трейси.

— Антисоциальное поведение в раннем детстве.

— Убивают соседских кошек и поджигают хвосты собакам? — ухмыльнулся Кинс.

— Дерутся в школе, — продолжила Сантос. — Демонстрируют отсутствие раскаяния в плохих поступках, нечувствительность к физической боли или пытке. Позднее, обычно годам к двадцати, желание контролировать и убивать становится слишком сильным, они уже не могут ему сопротивляться и воплощают свои фантазии в жизнь, и вот тогда мания полностью подчиняет себе их личность.

— Но ведь были же примеры, когда серийные убийцы переставали убивать, иногда даже на целые десятилетия, — возразил Кинс. — Риджуэй разделывался со своими жертвами в основном с 1982 по 1984 год, а его еще лет двадцать потом ловили.

— Риджуэй утверждал, что убил не меньше восьмидесяти женщин, — сказала Сантос. — Кто знает, когда он остановился? Кроме того, он несколько раз был женат и, возможно, частично реализовывал свои сексуальные фантазии и подавлял импульсы с женами. То же, возможно, верно и для маньяка Денниса Рейдера из Канзаса. Но я хочу сказать, что желание убивать все равно никуда не девалось, и чем дольше были периоды воздержания, тем острее оно должно было становиться. Так что, раз начав, они уже не могли остановиться.

— Значит, мы можем не сомневаться — наш парень еще будет убивать, — сделала вывод Трейси.

— К сожалению, так.

Кинс наклонился вперед.

— Ответьте мне вот на какой вопрос. Если этот парень так старается, чтобы его не поймали на убийстве этих женщин, каковы шансы, что он будет преследовать офицера полиции?

Сантос поглядела через стол на Трейси.

— Если это один и тот же парень, то это, конечно, необычно, но не беспрецедентно. Детектив Кроссуайт появлялась в теленовостях. У серийных убийц огромное эго. Они всегда хотят быть в центре внимания. Так что он вполне может рассматривать вас как часть собственной славы. — Сантос сделала паузу. — Или даже как свою высшую награду.

Мужчина, который встретил Дэна в небольшой приемной, не очень-то походил на свою фотографию с веб-сайта компании. За время, прошедшее после визита фотографа, Джеймс Томи постарел и набрал вес. То есть не растолстел, а обрюзг — особенность, которая ассоциировалась у Дэна с сильно пьющими людьми. Особенно это было заметно в его лице — широкое от природы, оно как-то припухло, что только подчеркивали толстые губы и грива светлых волос. Томи протянул руку.

— Вы — О’Лири?

— Да, это я. — Дэн смотрел на Томи снизу вверх. Значит, в адвокате было шесть футов четыре дюйма.

Томи повернул голову и крикнул куда-то в конец коридора.

— Тара, у нас переговорная свободна?

— Гарт забронировал.

— Для чего?

— Унгер дает письменные показания в час.

Томи поддернул манжет рубашки, демонстрируя дорогие часы.

— Посади меня туда до тех пор.

— Он там весь стол своим барахлом занял.

— Просто посади меня туда. — Он закатил глаза. — Прямо сомнение иногда берет, кто тут на кого работает. — Прежде чем прийти сюда, Дэн прогуглил Томи. Офис он делил с еще четырьмя адвокатами защиты, тремя бывшими государственными защитниками и одним прокурором. Фирма специализировалась в делах о вождении в нетрезвом виде, нарушении гражданских прав, полицейской халатности, преступлениях на почве секса и других мелких правонарушениях. Оплату клиенты производили в рассрочку, в том числе пластиком.

— Хотите кофе? — спросил Томи, наливая чашку себе.

— Нет, спасибо, — ответил Дэн.

У Томи был апломб судебного адвоката. Когда Дэн позвонил ему и попросил встретиться с ним для разговора о бывшем клиенте, Уэйне Герхардте, Томи согласился сразу, не раздумывая, и теперь, сидя лицом к лицу с ним в комнате для переговоров, не выказывал ни малейшего смущения или беспокойства. По опыту Дэн знал, что адвокаты вроде Томи — скорее вольные стрелки, чем хорошие специалисты. Такие любят стрелять, что называется, с бедра, почти не целясь, а потому часто допускают промашки и небрежности в работе.

Томи отпихнул от себя стопку бумаг и устроился со своим кофе за столом темного дерева, недавно натертым полиролью.

— Итак, Уэйн Герхардт?

— Я надеялся, что вы сможете немного подробнее рассказать мне о его деле.

— Он вас нанял?

Дэн не говорил Томи, что он юрист.

— Нет, я просто обещал уточнить кое-что для друга.

— Кто ваш друг?

— Я не вправе раскрывать сейчас личность моего клиента.