Роберт Дугони - Ее последний вздох

— Зачем? Я ничего не делаю.

— Ордер на твой арест все еще открыт.

— Фигня.

У Таггарта была привычка запускать в волосы пятерню, как гребень.

— Ты пропустил судебное заседание по обвинению в хранении наркотиков.

— Мой адвокат с этим разобрался.

— Видимо, не до конца. А еще ты нарушил одно из правил своего условного заключения, бросив работу.

— Может, я получше нашел.

— Тогда ты должен сообщить об этом твоему офицеру. Ордер на твой арест еще в силе.

Брэдли поднес бутылку к губам и запрокинул голову.

— Мне нужен адвокат.

— Ты, кажется, говорил, что он у тебя есть.

— Мне нужен другой.

— Об этом ты подумаешь, когда тебя арестуют. Где ты был в последние два дня?

— Горевал.

Да, так мы далеко не уедем.

— Так как же, мистер Таггарт?

Он отставил бутылку и снова взялся за стакан.

— Я еще не закончил пить.

— Значит, не судьба.

Таггарт поставил на стойку стакан с жидкостью так, что стукнуло донышко, и нагло ухмылялся, глядя на нее.

— Может, еще мне погадаешь?

— Охотно. Через эту дверь ты выйдешь в наручниках. Выбирай: будешь идти ногами или ехать задницей по полу, а я буду волочить тебя за собой.

— Эй, думаешь, на тебя управы не найдется? А если я тебя в излишней жестокости обвиню?

— Я прошу — положи руки на стойку так, чтобы я их видела. На тебя открыт ордер на арест. Я имею полное право забрать тебя сейчас.

— Сама будешь меня шмонать, а, офицер? — Он подмигнул. — У меня в штанах есть тепленький стволик.

Она кивнула Кинсу, тот подошел. Таггарт глянул через левое плечо. Вздохнул и отставил бутылку. Демонстративно поднял обе руки в воздух — сдаюсь, мол, — и так шлепнул ладонями о стойку, что люди вокруг завертели головами. Парочка слева тут же смылась от греха подальше. Трейси шагнула негодяю за спину и протянула вперед правую руку. Кольцо наручников замкнулось как раз под серебряным браслетом-змейкой с двумя красными камешками-глазами. Когда она стала заводить руку Таггарта ему за спину, вращающийся табурет повернулся. Левая рука задерживаемого взлетела вверх и цапнула ее промеж ног.

Застигнутая врасплох, Трейси, не думая, заехала ему локтем в лицо, да так, что услышала звук удара кости о кость. Потом схватила его за волосы на затылке и ткнула лицом в стойку. Кинс среагировал сразу, всем телом прижав Таггарта к стойке, а тот начал извиваться под ним и орать:

— Вы все свидетели! Я ничего не сделал! Полицейская жестокость! — Кровь лила у Таггарта из носа, пачкая ему зубы.

— Эй! — Бармен, которого до сих пор нигде не было видно, вдруг возник за стойкой. — Это что, так необходимо?

Трейси сумела завести левую руку Таггарта ему за спину и замкнула наручники. Она вытащила из ножен на бедре арестованного нож, передала его одному из подошедших патрульных офицеров и быстро обхлопала Брэдли на предмет другого оружия.

Ничего не найдя, она скомандовала:

— Вставай.

Она сдернула Таггарта со стула, но тот продолжал упираться. Наступив ботинком на каплю крови, он поскользнулся и плеснул пивом себе под ноги. Прежде чем Трейси или Кинс успели хотя бы протянуть ему руку, он упал, да так, что треснулся затылком о плиточный пол.

— Вот уж это совсем ни к чему, — сказал бармен.

— Дайте мне адвоката, — выл Таггарт с пола. — Вы все свидетели. Полицейская жестокость! — Люди вокруг стали проявлять интерес, оживились, — это уже был дурной знак, — в полицейских полетели упреки и оскорбления. Чувствуя, что ситуация накаляется, Трейси и Кинс подхватили тело под руки и поволокли его, вопящее и сопротивляющееся, через заднюю дверь наружу, к патрульной машине.

По дороге решили везти негодяя в тюрьму округа Кинг — пусть охолонет там, в камере. Судя по тому, как он продолжал вести себя в машине, а затем и во время оформления, Трейси показалось, что процесс должен занять неделю, не меньше. Зато слух о стычке в баре разлетелся по отделу тяжких насильственных почти мгновенно. Билли позвонил ей и сказал, что ее вызывает к себе Ноласко и что голос у него недовольный. Трейси даже не надеялась на понимание со стороны человека, который сам однажды схватил ее за грудь при полной комнате курсантов, демонстрируя им технику обыска охлопыванием. Кинс пошел с ней, хотя вообще-то он не видел, как Таггарт лапнул Трейси, потому что тот как раз отвернул стул. Он видел только ее реакцию.

Жалюзи в кабинете Ноласко были опущены, зато дверь открыта. Он сидел и разговаривал по телефону. При виде них он побагровел, под кожей заходили желваки. Он указал им на два стула. Трейси и Кинс сели.