Роберт Дугони - Ее последний вздох

— Я не хочу об этом говорить.

— Ладно. А почему танцовщицы?

Казалось, он задумался над ответом или над тем, отвечать ему вообще или нет. Затем сказал:

— Она танцевала.

— Кто — она?

— Моя мать. Ночью она оставляла меня одного с мультфильмами, а если я плохо себя вел и не убирал квартиру, она била меня электрическим шнуром или привязывала к стулу.

— Что с ней стало?

Котар откинулся головой на стену. Его взгляд был устремлен на шторы.

— Кто-то ее задушил.

— Мне жаль, — сказала Трейси. — Убийцу поймали?

Котар кивнул.

— Это был один из тех, кого она приводила домой.

Трейси подумала, что, может быть, Бет Стинсон была у Котара не первой.

— Извини.

— Не за что.

Котар прижал нож к горлу танцовщицы. Палец Трейси напрягся на спусковом крючке, но она тут же приняла решение не стрелять. Котар улыбнулся.

— Отличный самоконтроль, детектив. — Кроссуайт изо всех сил старалась ничем не выдать себя. Но сердце колотилось все сильнее, и подозрение, что все это добром не кончится, крепло с каждой секундой. Она снова бросила взгляд на телевизор.

— Перережь веревку, Набиль. Давай выйдем отсюда вместе.

Взгляд Котара тоже обратился к телевизору.

— Вот оно, — сказал он. — Это конец.

Поросенок Порки прыжком прорвал бумажный круг и оказался на экране. Вместе с ним, заикаясь, Котар проговорил:

— В-в-вот и все, ребята!

И поднял нож.

Набиль Котар перерезал веревку. Ноги женщины упали резко, как будто под действием пружины, глухо стукнув в пол. Голова упала вперед, безвольная, как у тряпичной куклы.

Трейси ослабила напряжение на спусковом крючке. Еще несколько миллиметров, и она бы всадила пулю Котару в лоб.

Котар оттолкнул от себя женщину. Она откатилась на спину со связанными запястьями и лодыжками, кашляя и тяжело, с присвистом, дыша. Котар положил нож на ковер и сел, упершись затылком в стену как раз под табличкой «Не курить». Устало посмотрел на Трейси и улыбнулся.

Впервые с тех пор, как Трейси вошла в эту комнату, она смогла перевести дух.

— Мне придется надеть на тебя наручники, Набиль.

Он кивнул, улыбка сменилась решительной гримасой.

— Я знаю.

Кроссуайт подвела Котара к двери, его руки были скованы за спиной. Дождь унялся, но темный от воды асфальт блестел так, что казалось, будто перед ними не парковка, а озеро.

— Видели «Рэмбо: Первая кровь»? — спросил у нее Котар.

— С Сильвестром Сталлоне, да? — Это был один из любимых фильмов Кинса.

— Помните ту сцену, когда он выходит со своим командиром, а там вокруг полно полицейских машин, и все полицейские только и ждут шанса, чтобы его грохнуть?

— Я не дам этому случиться, Набиль, — ответила она и вдруг забеспокоилась, не задумал ли он сцену самоубийства.

— Я просто подумал, что похоже.

— Все будет точно так, как мы с тобой говорили. — И она крикнула из двери: — Мы выходим! Освободите мне дорогу к патрульной машине и откройте заднюю дверцу. — Она повернулась к Котару: — Что-нибудь еще, Набиль? Может, поднять капюшон?

Он посмотрел на нее, но лишь на секунду, и снова отвернулся к сцене перед ними — полицейские в форме, в гражданском, в форме спецназа. Котар расплылся в улыбке.

— Вы что, шутите? Я родился, чтобы сыграть эту роль.

Снаружи какой-то офицер уже повторял приказ Трейси. Заводились двигатели, патрульные автомобили пятились или, наоборот, проезжали вперед, освобождая проход через парковку к одинокой черно-белой машине с открытой задней дверцей. Кроссуайт видела, что на площадках второго этажа и на крыше залегли бойцы спецназа, их винтовки были нацелены на дверь. Как бы ей ни хотелось верить, что Набиль Котар сдался и никому не причинит вреда со скованными за спиной руками, ей все же не давала покоя мысль о том, что он продолжает жить в эпизоде из фильма, который сам снимает в своей голове, и неизвестно, какая сцена заготовлена у него для финала — возможно, исполненная драматической иронии. Она вполне допускала, что конец этого приключенческого фильма с элементами экшен мыслится им как трагический и для него, и для нее.

— Все точно так, как мы договорились, да, Набиль? Медленно, постепенно. Без резких движений. Я тебя поведу. Мы подойдем прямо к машине, и я помогу тебе сесть назад. Нормально?

— Да, нормально, — сказал он, стреляя глазами вправо и влево.

— Выходим! — снова завопила Трейси. Она взяла Котара за рукав футболки и направила к выходу.

Набиль сделал три шага и вдруг встал.