Кара Хантер - Скрытые в темноте

Я не хотел, чтобы мои слова прозвучали высокомерно, но именно так и вышло.

На миг поймав мой взгляд, Алекс первой отводит глаза.

Дорога сужается до одной полосы, и мы резко останавливаемся. Этот участок ремонтируют уже несколько месяцев.

– Ты сказала «всю неделю».

– Что, прости? – переспрашивает Алекс.

– Ты сказала, что мы не можем называть его «мальчиком» всю неделю. Я думал, он останется всего на пару дней.

– Наверное, так и будет. Но раз приезжают твои родители…

– Это в следующем месяце …

– И все-таки надо их предупредить. На всякий случай.

– Предупредить? О чем?

– Не усложняй, Адам. Ты отлично понимаешь, что я имею в виду.

Да, я понимаю. И жалею об этом.

– По поводу найденных в подвале девушки и ребенка могу лишь сказать, что следствие продолжается.

Медиацентр в Кидлингтоне забит до отказа. Я забыл, что пресс-конференция будет проводиться именно здесь, и приезжаю всего за десять минут до начала, поэтому я встревожен и раздражен больше обычного. В зале много незнакомых лиц – простых местных жителей. Такой интерес у СМИ не вызывало ни одно дело после случая с Дейзи Мэйсон. Еще бы: восьмилетнюю девочку похитили прямо из сада у ее дома. Сейчас работа движется, но я словно сбился с пути. Один из писак в первом ряду что-то бормочет: возмущается, что не стоило собирать их здесь, если сказать нам больше нечего.

– А как же анализ ДНК? – спрашивает женщина с дальних рядов. – Неужели вы до сих пор не установили, кто является отцом ребенка? Я думала, сейчас результаты получают всего за несколько часов…

– Да, технологии идут вперед, но на все нужно время. К тому же анализ ДНК даст нам не так уж и много. Необходимо поговорить с самой пострадавшей, а она пока не в силах с нами общаться. Уверен, вы понимаете, в каком ужасном состоянии она находится.

– Фото уже есть? – интересуется репортер из «Оксфорд мейл». – По словам соседей, вы показывали им снимок, пытаясь опознать девушку.

– На этот раз мы не станем публиковать фотографию.

– Черт, ну хоть что-нибудь! Что угодно. Имя? Фото ребенка?

– В расследовании сейчас переломный момент. Надеюсь на ваше понимание.

– Да, да, я все это уже слышал.

– Ладно, а как насчет поиска новых свидетелей по делу Ханны Гардинер? – задает еще один вопрос женщина с задних рядов. – Вы признаёте, что между происшествиями есть связь?

Я молча открываю и снова закрываю рот. Какой еще, черт возьми, поиск свидетелей?

– Позвольте напомнить вам, инспектор, – продолжает она. – Вот заявление. – Листает страницу на планшете. – «Полиция долины Темзы обращается к гражданам, видевшим Ханну Гардинер утром 24 июня 2015 года в Оксфорде в районе Кресент-сквер. Просим вас связаться с отделением полиции Сент-Олдейт, особенно если вы заметили, что она разговаривала с кем-то на улице». И так далее, и тому подобное. – Женщина приподнимает планшет. – Это ведь заявление от ваших работников, верно?

– Да…

– Значит, вы все-таки связываете эти дела. Получается, обнаруженное в саду тело принадлежит Ханне, а в ее убийстве подозревают этого Харпера. Я ничего не упустила? Тут и дураку все ясно.

– Я не вправе комментировать…

– Я где-то прочитал, – вставляет писака из первого ряда, – что вместе с телом был закопан мертвый ворон. Это связано с языческими ритуалами, инспектор? Или подобную информацию вы тоже не разглашаете?

– Буду рад дать комментарий по этому поводу. Ничто в деле Ханны Гардинер не указывает на связь с сатанизмом или язычеством.

– Так была там эта чертова птица или нет?

Его перебивает женщина.

– То есть вы действительно снова открываете дело, – тараторит она. – Можно ссылаться на ваши слова?

– Мы не открываем дело заново, потому что оно так и не было закрыто…

– Сочту это за положительный ответ.

– И на данном этапе расследования мы больше ничего не можем сообщить. Это наш моральный долг перед семьями жертв…

– А как же семьи ошибочно обвиненных? Каков ваш долг перед ними, инспектор Фаули?

Голос доносится откуда-то сзади.

Люди оборачиваются, а говоривший встает, и его тут же узнают. По залу проносится гул.

Мэтью Шор.

Как он, черт возьми, сюда попал?

– У вас есть ответ на этот вопрос? Вы же вели дело Ханны Гардинер, так?

– Это пресс-конференция, мистер Шор.

– А я – представитель прессы. – Он показывает пропуск. – Смотрите, тут все написано. Спрошу еще – уже в третий, кстати, раз: а что насчет моего отца, которого преследовали и изводили, несмотря на отсутствие улик…