Кара Хантер - Скрытые в темноте

Я чувствую, что Харрисон уже не в себе: происходящее идет в прямом эфире на новостном канале Би-би-си, парень из телекомпании «Скай» снимает все на телефон.

– Послушайте, мистер Шор, сейчас не лучшее время и место для такого разговора.

– Когда же настанет это чертово время? Я месяцами добиваюсь беседы с кем-нибудь из полиции долины Темзы, а от меня лишь отмахиваются.

– Вашему отцу так и не были предъявлены обвинения в связи с делом Ханны Гардинер. Он получил срок совсем за другое преступление.

– Да, но не красуйся его лицо во всех газетах, дали бы ему три года? Суд был несправедлив…

Харрисон откашливается.

– Мы не можем давать комментарии по этому поводу, мистер Шор. Вам стоит обратиться в Службу уголовного преследования.

– Думаете, я не обращался? – язвительно отзывается он. – Там все то же самое. В этой гребаной стране нет правосудия, никто не хочет брать на себя чертову ответственность. Лишь спихиваете все друг на друга…

– Большое спасибо за внимание, леди и джентльмены, – говорит Харрисон, вставая. – Дальнейшие заявления будут опубликованы в соответствии с обстоятельствами. Хорошего вам дня.

Снаружи я первым делом встречаю Куинна. Наверное, стоял где-то сзади.

– Хотелось бы узнать, как сюда пробрался Шор. – Он кривит лицо. – Поручу это Гису.

– А вот мне хотелось бы узнать, кто, мать вашу, объявил о поиске новых свидетелей. Это ты?

Куинн медлит: сознаться или свалить на кого-то еще?

– Писаки в любом случае провели бы связь между делами, вот я и подумал, раз к делу привлекли столько внимания, может, кто-нибудь вспомнит…

Идея вообще-то отличная. Просто я не в настроении это признать.

– Ничего, что я обещал дать Гардинеру время, чтобы он предупредил родителей Ханны? Ты же чертовски хорошо знаешь, что сначала нужно спросить у меня.

– Но вы сказали…

– Я попросил тебя следить за ситуацией…

– А точнее, «разобраться со всем».

– Я не позволял принимать важные решения без моего спроса. Твою мать, я же просто в больницу отъехал, а не смылся на чертову Луну – мог бы позвонить мне или даже кинуть эсэмэску.

Куинн густо краснеет, и я слишком поздно замечаю, что совсем рядом с нами стоит Гислингхэм. Нельзя отчитывать Куинна в присутствии его подчиненных. Так не делается.

– Я подумал, – говорит сержант, понизив голос, – что вас лучше не беспокоить. Ну, из-за жены, ребенка и все такое…

И все такое.

«Классический перенос», – скажете вы и будете правы. Однако признать, что я переношу свою злость на Куинна – это одно, а предпринять что-либо по этому поводу – другое. Уже не в первый раз я задумываюсь: может, проблемы с Куинном возникают из-за того, что он слишком похож на меня? Правда, я не одеваюсь как франт и не трахаюсь с кем попало…

– Ладно, – остываю я наконец. – Сходи к Гардинеру и извинись.

– Нельзя просто позвонить ему?

– Нет, нельзя. И скажи Чаллоу, пусть поднажмет с гребаными результатами ДНК. – Я делаю глубокий вдох и разворачиваюсь: – Что тебе, Гислингхэм?

Вид у него смущенный.

– Извините, что встреваю, босс, – после трансляции поступил звонок. Это Бет Дайер.

Куинн был прав: уже к обеду Эрика Сомер нашла и племянника, и племянницу первой миссис Харпер. Она идет сообщить о своей находке, но вместо Куинна ей попадается Фаули. Инспектор внимательно смотрит на доску с фотографиями и картами. Две молодые женщины и два маленьких мальчика. Живые и мертвые. Взгляд Фаули кажется далеким, он глубоко погружен в размышления.

– Простите, сэр, – неуверенно обращается к нему Эрика. – Я искала сержанта…

Он оборачивается и смотрит на нее, словно не сразу узнает.

– А, констебль Сомер…

– Да, сэр.

Куинну она такое ни за что не скажет, но Фаули, несомненно, самый красивый мужчина в их отделении. А тот факт, что он этого не осознает, лишь добавляет ему привлекательности. Куинн – полная противоположность инспектора. Он, будто летучая мышь, все время посылает сексуальные эхосигналы и ждет их отражения. Фаули, наоборот, очень сдержан. Конечно, ей далеко до самоуверенности Куинна, и все же Эрика привыкла к тому, что мужчины ее замечают. Но только не этот.

– Я тут думал про Вики, – говорит он. – Из какой же она семьи, если не хочет сообщать им, что с ней всё в порядке?

– Может быть, она сбежала из дома. Поэтому никто и не заявлял о ее пропаже.

Фаули снова разглядывает снимок Вики.

– Возможно, так и есть… – Он оборачивается. – Извините, что приходится выслушивать мои размышления. Так в чем дело?