Сью Графтон - О - значит опустошенный

Но вышло так, что я смогла задокументировать получение травмы, и работодатель постарался, чтобы работник получил все, что полагается.

Цинизм в сторону, я счастлива, когда две стороны, чьи отношения могли сложиться враждебно, решают свои проблемы к обоюдному удовлетворению.

Закончив печатать отчет, я сделала две копии на своей недавно приобретенной подержанной копировальной машине. Оставила одну копию себе, а оригинал и вторую копию положила в конверт, который адресовала в «Калифорнию Фиделити» и бросила в почтовый ящик по дороге домой.

Я хорошо потрудилась, и в данный момент у меня не было новых клиентов, требующих моей помощи, так что я наградила себя небольшим отдыхом. Я не думала о настоящем отпуске.

Я слишком ограничена в средствах, чтобы позволить себе путешествие, и в любом случае, мне никуда не хочется.

Как говорится, если я не работаю, я не ем, но мой банковский счет был полон, мне хватало, чтобы покрыть затраты за три месяца, и я собиралась некоторое время заниматься только тем, что мне нравится.

Достигнув широкого бульвара Кабана, я поехала по нему, вдоль Тихого океана. Накануне был туман и морось, и сейчас небо было достаточно затянуто облаками, чтобы повторить.

Когда такое происходит, сумма осадков за месяц может быть зарегистрирована как 0.00 мм, но, насколько я знаю, мелкий дождичек предвещает эпический тропический ливень, который промочит нас насквозь. Затяжная влажность свидетельствует о смене сезонов. Лето в Санта-Терезе уступает место осени.

Через пару километров, на пересечении Кабана и Милагро, я свернула на одну из общественных стоянок, которая выходила на отель «Санта-Тереза». Я решила попытаться наладить контакт с теми, кто мог знать человека из морга. Этот район я знала хорошо, через него проходил маршрут моей ежедневной утренней пробежки. Сейчас день был в разгаре, и дорожку на пляже заполняли противоположные потоки пешеходов, велосипедистов, туристов на вело-рикшах и детей на скейтбордах.

Бездомные, которых я видела в ранние утренние часы, часто еще лежали, съежившись под весом одеял, укрываясь за магазинными тележками, нагруженными их добром. Даже для кочевников потребность владеть чем-то, видимо, неистребима. Независимо от социального статуса, мы получаем комфорт от наших вещей , знакомой основы нашей жизни. Моя подушка, мое одеяло, мой маленький клочок земли. И это не так, что бездомные меньше вкладывают в свое имущество. Просто оно более компактно и легче передвигается с места на место.

Солнце медленно опускалось, и воздух становился прохладней с каждой минутой. Я заметила троицу, расположившуюся на спальных мешках под пальмами. Они передавали сигарету по кругу и по очереди отпивали из банки колы, которая, возможно, была опустошена и заполнена чем-то покрепче. В добавление к запрету спать на публике, алкоголь тоже запрещен муниципальным законом. Действительно, бездомные мало чего могут делать, не подвергаясь риску быть арестованными.

Не понадобилось много разнюхивать, чтобы найти место, где был обнаружен труп. Прямо за площадкой для автомата по изготовлению льда кто-то соорудил хорошо сбалансированную башню из камней, шести, по моим подсчетам, каждый установлен на другом в художественном порядке, который казался одновременно и надежным и небрежным.

Я знала, что скульптуры вчера здесь не было, потому что я бы заметила. У подножия была расставлена пестрая коллекция стеклянных банок, в каждой помещался букет из полевых цветов или цветы, конфискованные в ближайших дворах. Во время бега я всегда развлекаюсь внутренним свободным комментарием внешних событий.

Я сосредоточилась на трех бездомных, двое из которых наблюдали за мной без всякого выражения. Они не казались угрожающими, но я — не очень крупная женщина, рост 167 см, вес 54 килограмма, и хотя могу себя защитить, меня учили держаться подальше от сборищ бездельников. Есть что-то тревожное и непредсказуемое в тех, кто слоняется без определенной цели, особенно, если замешан алкоголь. Я - человек порядка и закона, дисциплины и распорядка. Благодаря этому я чувствую себя в безопасности. Анархия бесправных людей внушает тревогу. В данном случае необходимость получить информацию победила опасения.

Я приблизилась к троице, делая мысленную фотографию каждого. Белый парень, лет двадцати, сидел, опираясь на ствол пальмы. Он щеголял дредами. Легкая тень растительности на лице намекала, что он брился, может быть, однажды за последние две недели. Острый угол голой груди виднелся в вырезе его рубашки с короткими рукавами.