Ю Несбё - Нож [litres с оптимизированной обложкой]

Его собеседник тяжело вздохнул:

– Только представьте, что происходит, когда автомобиль весом около тысячи трехсот килограммов на скорости восемьдесят-девяносто километров в час въезжает в лоб пятидесятитонному трейлеру. Здесь никакие ремни и подушки безопасности не помогут. Даже если бы за рулем этого автомобиля был мой родной брат, я бы его не узнал. Могу лишь сообщить, что машина зарегистрирована на некоего Стейна Хансена.

– Спасибо, – поблагодарил его Харри и поднял стекло.

Дальше они ехали в молчании.

– У тебя словно гора с плеч свалилась, когда ты услышал имя, – заметил Бьёрн через некоторое время.

– Правда? – удивился Харри.

– Ты считаешь, что Бор слишком легко отделался бы, если бы таким образом избежал ответственности, да?

– Погибнув в автокатастрофе?

– Я хочу сказать – оставив тебя в этом мире, где ты день за днем должен страдать в одиночестве. Это же несправедливо, да? Ты хочешь, чтобы он страдал так же, как и ты сам.

Харри выглянул в окно. Через щель в плотной завесе туч пробивался лунный свет, окрашивая серебром лед на реке.

Бьёрн включил радио.

«The Highway Men».

Харри немного послушал, а потом достал телефон и набрал номер Кайи.

Ответа не последовало.

Странно.

Он позвонил еще раз.

Харри дождался, когда включится автоответчик. Ее голос. Напоминает голос Ракели. Гудок. Харри кашлянул.

– Это я. Перезвони.

Наверняка она снова сидит в наушниках и слушает музыку, врубив ее на полную громкость.

Дворники чистили стекло. Туда-сюда. Новое начало, чистый лист каждые три секунды. Вечное отпущение грехов.

По радио пели йодль на два голоса под аккомпанемент банджо.

Руар Бор стер со лба пот и посмотрел на небо над пустыней.

Солнце расплавилось, поэтому его не было видно. Оно расползалось желтой медью по затуманенной голубизне. А под ним – черный гриф, расправивший трехметровые крылья, черный крест на медно-желтом фоне.

Руар Бор снова огляделся. Здесь их всего двое. Одни посреди пустыни, кругом лишь пологие горы и груды камней. Конечно, они нарушили все инструкции по безопасности, когда отправились за пределы лагеря без должной защиты. Но в рапорте будет написано, что он рассматривал это в качестве жеста доброй воли по отношению к односельчанам Халы: начальник погибшей девушки лично доставит ее труп родным и приедет без охраны, как простой человек.

Еще месяц, и он уедет отсюда, вернется в Норвегию из своей третьей и последней командировки в Афганистан. Он скучал по дому, он всегда скучал по дому, однако не радовался, оказавшись там. Он знал, что после возвращения пройдет всего две-три недели и ему снова захочется сюда.

Но больше командировок не будет, он подал заявление и был принят на работу директором в недавно созданный Норвежский национальный институт по защите прав человека в Осло. Организация эта формально подчинялась стортингу, но действовала как независимый орган. Институту предстояло разбираться в вопросах соблюдения прав человека, информировать и консультировать парламент, а в остальном его полномочия были довольно расплывчатыми. Но это неплохо: сам Бор и восемнадцать его сотрудников смогут сами определять круг своих обязанностей. Во многих отношениях эта работа будет похожа на то, чем он занимался в Афганистане, только у него не будет оружия. Поэтому он согласился. Генералом ему все равно не стать. В определенный момент человеку тактично и деликатно дают понять, что он не принадлежит к числу немногих избранных. Но ему надо было уехать из Афганистана не по этой причине.

Он видел перед собой лежащую на асфальте Халу. Обычно она носила западную одежду, лишь скромно кутала голову в хиджаб, но в ту ночь на ней был синий шальвар-камиз, задранный до талии. Бор помнил обнаженные бедра и живот, светящуюся кожу, медленно теряющую блеск. Точно так же жизнь уходила из других прекрасных глаз. Даже мертвая, Хала удивительно напоминала Бьянку. Он заметил это сходство сразу, в самый первый раз, когда ему представили его личную переводчицу. На него словно бы смотрела Бьянка, вернувшаяся из мира мертвых, со дна реки, чтобы снова быть вместе. Но Хала, разумеется, не могла этого знать, да он и не хотел ничего ей объяснять. А теперь вот и ее не стало.

Но он нашел еще одну женщину, похожую на Бьянку, начальницу службы безопасности Красного Креста, Кайю Сульнес. Может быть, Бьянка теперь жила в ней? Или в ком-то другом? Надо приглядываться к окружающим повнимательнее.