Ханс Русенфельдт - Себастиан Бергман. 5 книг

— Сейчас? — уточнила Ванья и автоматически посмотрела на часы, хотя уже знала, что они показывают.

— Как можно скорее, — подтвердил Торкель. — Пора пообщаться с компанией «FilboCorp».

— Она находится в Стокгольме?

— У них там головной шведский офис, — услужливо вставил Эрик.

— И еще я хочу, чтобы ты поговорила с ним. — Торкель указал карандашом на последнее имя в списке: Стефан Андрен.

— Разве он живет не в Лондоне?

— Он в командировке в Осло и приезжает в Стокгольм завтра вечером, — сообщил Эрик, явно довольный тем, что может чем-то поспособствовать. — У меня здесь есть его номер телефона.

— Себастиан сейчас в Стокгольме, используй его, — предложила Ванья.

Торкель мысленно вздохнул. Что со всеми происходит? Почему никто не может просто поехать туда, куда он их посылает и где нуждается в них больше всего?

— Себастиан не полицейский, и даже будь он им, из него получился бы плохой полицейский, а мне требуется хороший.

— Я не падка на лесть, — сказала Ванья с легкой улыбкой, надеясь, что скроет этим откровенное недовольство тем, что ее отсылают.

— Мне не требуется льстить, поскольку я могу отдавать приказы, — ответил Торкель, тоже с улыбкой, уходя из комнаты и от возможных протестов.

Подобрав остатки соуса кусочком хлеба, Эрик откинулся на спинку стула. Обычно он так поздно не ел, но, придя домой, понял, что ужасно голоден, и нашел в холодильнике оставшиеся от субботнего ужина шпажку с лососем и баночку соуса васаби. Он поставил шпажку разогреваться в микроволновку, а сам тем временем соорудил примитивный салат и запил все это слабоалкогольным пивом. Рецепт был из телевизионной программы «В половине восьмого у меня», и Эрику даже показалось, что получилось вкуснее, чем в только что приготовленном виде. Маринад с чили и имбирем чувствовался больше, и рыба впитала больше вкуса стеблей лимонника, на которые была нанизана.

Он встал, поставил посуду в посудомоечную машину, подсоединил телефон к кухонному стереопроигрывателю и включил свой плейлист, тем временем наполнив раковину водой. Пийя и Альма так и не уяснили, как комбинировать раковину, воду, моющие средства и губку, и то, с чем не справлялась посудомоечная машина, всегда приходилось мыть Эрику. Он ничего не имел против. Даже ценил и находил известное спокойствие в том, чтобы слушать музыку, пока моет посуду и наводит чистоту на разделочном столе и плите. Из необходимых домашних работ он действительно предпочитал это, например, уборке с пылесосом и глажке, которые находил убийственно скучными.

Он уже почти закончил и мечтал немного посидеть перед сном на диване, вполглаза поглядывая канал «Дискавери», когда почувствовал у себя на талии чьи-то руки.

— Как ты любишь пугать, — обернувшись, сказал он.

— Как у тебя прошел день? — спросила Пийя и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы.

— Хорошо. Я ненадолго заезжал к Франку.

— По поводу этой истории с «FilboCorp» и продажей?

— Торкель считает, что мотив надо искать там, — кивнул Эрик.

— Он подозревает Франка? — поинтересовалась Пийя, и ее выражение лица и тон показывали, насколько абсурдной ей представляется даже сама мысль.

— Нет, не думаю. Двое других, Ванья и Билли, сейчас изучают компанию, так что, мне кажется, их больше интересует этот след. Плюс Тумас Нурдгрен.

— Тумас Нурдгрен? — Пийя вопросительно подняла брови.

Эрик слегка покачал головой. В основном в свой адрес. Ему действительно следовало бы проявлять бо́льшую осторожность, делясь сведениями, касающимися расследования, но в отношении Пийи сдержаться он не мог. Она всегда добивалась своего.

— Он владеет там одним из земельных участков, но мы не можем до него добраться, он отсутствует с прошлой недели, поэтому…

— Его подозревают, — закончила предложение Пийя.

— Вообще-то, мне не следовало бы тебе об этом говорить, — с улыбкой произнес Эрик и поцеловал ее.

— Тогда не говори, — сказала Пийя, отступая на шаг назад, и Эрику показалось, что ей приходится бороться, чтобы сдержать улыбку. — Спроси лучше, как день прошел у меня.

— Как у тебя прошел день?

— Довольно обычно, я назначила дату поминального собрания и создала для подготовки рабочую группу, потом все шло довольно скучно, и настроение изменилось только полчаса назад.

Она замолчала, явно выжидая. Посмотрела на него с некоторой требовательностью. Что бы она там ни собиралась рассказать, ей хотелось растянуть это. Понаслаждаться моментом как можно дольше. Она казалась радостной, расслабленной и такой близкой, какой ему редко доводилось ее видеть, поэтому он с удовольствием включился в игру.