Андреа Камиллери - Жаркий август

– Значит, перед приездом Лауры надо было там как-то прибраться: потравить, подмести, шваброй туда-сюда…

– Мне это тоже не помешает, – перебил ее Монтальбано.

– Что именно? – озадачилась Ливия.

– Да вот это, «туда-сюда». – И обнял ее.

Третье нашествие случилось на восьмой день. Обнаружила это, как всегда, встававшая первой Лаура. Заметив одного из пришельцев краешком глаза, она взвилась в воздух и, сама не зная как, приземлилась прямиком на сервировочный столик, крепко зажмурившись. Там, почувствовав себя в относительной безопасности, она, дрожа и обливаясь по́том, медленно открыла глаза и посмотрела на пол.

По полу вальяжно прогуливалось штук тридцать пауков, являя собой неплохую иллюстрацию разнообразия видов: один мохнатый и приземистый; второй – наподобие сенокосца, шарик на тонюсеньких ножках; третий – рыжеватый, размером с краба; четвертый – ни дать ни взять зловещая черная вдова…

Лаура философски относилась к тараканам, не питала отвращения к мышам, но при виде паука совершенно теряла голову.

Она страдала тем, что принято называть мудреным словом «арахнофобия», то бишь, выражаясь проще, беспричинной и непреодолимой боязнью пауков.

Волосы у нее на голове зашевелились, она заорала дурным голосом и рухнула в обморок со столика прямо на пол.

Падая, она крепко приложилась головой, разбив ее до крови.

Разбуженный воплем, Гвидо вскочил с кровати и кинулся на помощь жене. Но не заметил Руджеро – так звали кота, – который как раз удирал из кухни, напуганный сперва криком Лауры, а потом грохотом ее упавшего тела.

Так что Гвидо внезапно обнаружил себя летящим параллельно полу, после чего голова его встретилась с холодильником.

Когда Ливия, как обычно, приехала искупаться с друзьями, перед ней предстал полевой госпиталь.

Лаура и Гвидо ходили с повязками на голове, а Бруно – с забинтованной левой ступней, потому что, слезая с кровати, он кокнул стоявший на тумбочке стакан с водой, а потом прошелся по осколкам. Ливия с изумлением отметила, что даже кот Руджеро прихрамывает – столкновение с Гвидо не прошло для него бесследно.

Наконец появилась традиционная бригада дезинсекторов, посланная мэром, который стал уже фактически другом семьи. Пока Гвидо руководил процессом, не отошедшая еще от потрясения Лаура тихо прошептала Ливии:

– Этот дом нас невзлюбил.

– Да брось! Дом – это дом, он не может ни любить, ни ненавидеть.

– Говорю тебе, этот дом нас выгоняет!

– Перестань!

– Этот дом проклят! – уперлась Лаура, глаза у нее лихорадочно блестели.

– Лаура, ради бога, ну что ты несешь! Я понимаю, у тебя нервы на взводе, но…

– Знаешь, мне лезут в голову всякие фильмы про проклятые дома, где поселились исчадия ада.

– Да это все выдумки!

– Вот увидишь, так все и окажется.

Утром девятого дня зарядил дождь. Ливия с Лаурой поехали в музей Монтелузы, Гвидо принял приглашение мэра посетить соляные копи и взял с собой Бруно. Ночью дождь припустил еще хлеще.

На утро десятого дня лило по-прежнему. Лаура позвонила Ливии, чтобы сообщить, что они с Гвидо везут мальчишку в больницу, так как один из порезов у него на ноге загноился. Ливия решила воспользоваться случаем и навести порядок в вещах Сальво. К ночи развиднелось, и все преисполнились уверенности, что следующий день выдастся погожим и жарким – в самый раз для купания.

С прогнозом они не ошиблись. Свинцовое море вернулось к своим привычным оттенкам, песок еще не просох и был пока буроватым, но за какие-то пару часов солнце вызолотит его заново. Пожалуй, вода была капельку холодновата, но в семь утра уже так жарило, что к полудню она станет теплой, как супчик. Именно такую температуру предпочитала Ливия, а Монтальбано терпеть не мог: прямо не море, а термальный источник, – после такого купания он чувствовал себя утомленным и размякшим.

Ливия приехала в Пиццо к половине десятого и узнала, что утро обошлось пока без происшествий – ни тараканов, ни мышей, ни пауков. Новые пришельцы вроде скорпионов или гадюк тоже не объявились. Лаура, Гвидо и Бруно собирались уже спускаться на пляж.

Они почти вышли с террасы через калитку, когда в доме зазвонил телефон. Гвидо, который работал инженером в компании, занимавшейся строительством мостов, и которому два дня уже названивали из Генуи в связи с одной проблемой – он пытался изложить ее Монтальбано, но тот так ничего и не понял, – сказал:

– Идите, я вас догоню. – И вернулся в дом ответить на звонок.