Влада Ольховская - Дерево самоубийц

Андрей ответил быстро, и дальше Ян говорил с ним без паники, словно ничего особенного не произошло – но при этом слова отмерял скупо, потому что время вдруг превратилось в кровь, а кровь растекалась в разные стороны по мраморному полу, и Александра никак не могла ее удержать.

– Ты на работе?

– Да, еще тут, – растерянно отозвался Андрей. – А что?

– Мы в «Амелии», тут парень, двадцать лет, а у парня кусок стекла в горле. Сонная артерия, вроде, не задета, но крови все равно очень много.

– Понял, сейчас буду.

И эти три коротких слова показали Яну, насколько он был неправ во всех оскорблениях и насмешках, брошенных в адрес этого человека.

Андрей прибыл не один, с ним были мужчина и женщина в белых халатах, собранные, молчаливые. Они привезли с собой медицинскую каталку, на которую уложили Кирилла так ловко, что осколок в его шее не сдвинулся ни на миллиметр. Дальше близнецам оставалось только следовать за ними и бессильно наблюдать.

Если бы «Амелия» была настоящей клиникой, толковое оборудование нашлось бы здесь. Но все понимали, что от этого борделя многого ожидать не стоит. Поэтому Кирилла сразу перевезли в ветеринарную больницу, но не на верхние этажи, а, почему-то, в подвал.

Когда же Ян увидел, что притаилось в подвале, он не поверил своим глазам.

Это была полноценная операционная – и вовсе не для животных. Стол, лампы, инструменты – все это было рассчитано на людей. И судя по тому, как уверенно двигался Андрей, он здесь работал не единожды. Да и не смотрелся он ветеринаром, которому впервые с медицинской скамьи пришлось иметь дело с двуногим пациентом! Ему предстояла сложнейшая операция, а он не терял хладнокровие ни на секунду. Он ни о чем не спрашивал, он был сосредоточен только на одной цели: спасти.

В какой-то момент Александра подошла ближе, попыталась помочь, но в ответ получила лишь резкое:

– Вон отсюда!

И это сказал Андрей, который любил его сестру больше жизни – Ян ни на миг не усомнился в этом! Но сейчас рядом с ними был не Андрей, а хирург, у которого нет ни имени, ни прошлого, ни настоящего, а есть только мастерство, которому он служит.

Ян даже не знал, что поразило его больше: внезапное перевоплощение Андрея или то, что своевольная и наглая Александра безропотно подчинилась. Скорее всего, она, как и Ян, поняла, что только этот человек может спасти их племянника.

Они покинули операционную, чтобы не путаться под ногами, и оказались в маленьком светлом коридоре.

– Ты что-нибудь понимаешь про это место? – шепотом спросила Александра. – Ты знал, что тут такое?

– Откуда?

– Не думаю, что это законно…

– Без разницы, – покачал головой Ян. – Что бы тут ни творилось, я не собираюсь привлекать Андрея за это. Он же нам помогает!

– Да, но это все равно будет не быстро. Тебе нужно вернуться и проследить, чтобы Яковлев не ускользнул. Там сейчас большие разборки начнутся, иди туда, а я останусь здесь и позвоню тебе.

Яну не хотелось уходить, но он знал, что так нужно. Яковлев и правда может удрать, неизвестно еще, где его мамочка! Стоять здесь и беспомощно ждать было куда сложнее, чем действовать.

Когда он пришел, Вадим все еще валялся в отключке, а вот Илона исчезла, причем, скорее всего, давно, когда увидела полицейских. Не похоже, что она волновалась за сына! Или что он имел для нее хоть какое-то значение…

Первый раз Александра позвонила ему где-то через два часа и усталым голосом сообщила, что операцию Кирилл пережил и сейчас они едут в настоящую больницу. Второй раз – часом позже, когда его определили в палату и другие медики подтвердили, что жить он будет.

Вопрос только в том, как.

Александра не любила вспоминать тот день. Каждый раз, когда она думала о нем, ей казалось, что она снова чувствует на руках горячую липкую кровь. А за этим воспоминанием неизменно пытался вернуться тот дикий страх, который она пережила, и она поспешно запирала его, сосредотачиваясь на том, что было дальше – в последующие дни, когда вся эта история наконец прояснилась.

Илона Яковлева действительно никогда не занималась честным бизнесом, зато всегда умела приспосабливаться и верила, что обманутый виноват во всем сам. А кто еще? Если ты достаточно туп, чтобы попасться на чей-то трюк – плати за это. Если ты слишком слаб и оказался в ловушке – что ж, выживает сильнейший. У Александры, которую в свое время насильно запихали в фургон посреди улицы, а за попытку сопротивления разбили лицо, такая философия вызывала желание кое-кого головой об стену приложить.