Аркадий Адамов - Идет розыск [Полный вариант]

– Все-таки я бы на вашем месте эти деньги взял, – вздохнув, сказал Лев Константинович. – И никто, ведь, не узнает, имейте в виду, ни одна душа. А мы с Ниночкой молчать умеем. Тем более, что это и в наших интересах. А такой суммой, знаете, не бросаются.

– Вы бросаетесь, – сказала Лена и откашлялась.

– Не-ет, – усмехнулся Лев Константинович. – В крайнем случае одним работником МУРа будет меньше, – и резко спросил: – Шанин арестован?

– Да, – вырвалось у Лены почти непроизвольно, и она испугалась.

– Ну, вот, – удовлетворенно кивнул Лев Константинович. – Видите? Вам же ничего не стоит заработать эти деньги. Что у вас есть против Севочки?

– Он негодяй, ваш Севочка.

– Ну, это само собой, – махнул рукой Лев Константинович. – Но за попытку к изнасилованию вы его привлекать не собираетесь, надеюсь?

– За ним есть кое-что еще.

– Вот, вот. Что же? Ведь он не совершил убийство. Он там просто не был. И, соответственно, кислоту не вывозил. Так, ведь? Это сделал Димочка, вам известно, полагаю?

– Известно…

Лена не знала, что делать, как себя вести. Просто молчать? Но нервы не выдерживали молчания. Ей хотелось заставить этих негодяев, этих наглецов тоже испугаться, хотелось показать, что она их не боится, что презирает их, что провокация ничего им не даст. Она сразу же все сообщит Федору Кузьмичу… Но такие деньги… На ее имя, на ее счету… Разве эти люди будут рисковать такими деньгами просто так? Они сообщат об этих деньгах не Цветкову, конечно, не генералу даже, а еще выше. Там Лену не знают. Там назначат служебное расследование, а пока отстранят ее от работы, и кто знает… Ведь к этому прибавится еще и Николай. Получается, что она скрыла знакомство с ним. У Лены все похолодело внутри. Кто знает, чем это все кончится… Кто знает… Что же делать?

Как себя сейчас вести с ними, чтобы… Чтобы вырваться отсюда. Они же так просто не отпустят ее…

– Тогда что же предъявляется Севочке? – снова повторил вопрос Лев Константинович. – Говорите, милочка. Вы же начали. Продолжайте.

– Он подделывал доверенности, ваш Севочка.

– Ах, вот вы до чего докопались. И знакомился с нужными людьми?

– Да.

– Так, так… – Лев Константинович подумал с минуту и неожиданно с вызовом спросил: – А не могли бы вы кое-что передать своему начальству?

– Что именно?

– Ну, например… – он вдруг заколебался. – Например… Нет, это, пожалуй, рано, – и резко спросил: – Вы знаете, куда делась кислота?

– Не знаю.

– Вы говорите только за себя?

– Конечно.

– А у вас там… не знают?

– Это мне неизвестно.

– Милочка, вы начинаете говорить неправду, – укоризненно покачал головой Лев Константинович, и настороженные его глазки под лохматыми бровями зло сузились. – Это очень неосмотрительно с вашей стороны.

– А вы давно говорите неправду всем вокруг.

– Ну, зачем же дерзить старшим? – усмехнулся Лев Константинович, но взгляд оставался все таким же жестким. – «Давно», «давно»… Если хотите знать, именно поэтому я быстро распознаю неправду у других. Так вот, значит, знаете, куда ее отвезли?

– Допустим.

– Очень хорошо.

– Ничего хорошего, – вдруг вставила Нина, все время напряженно слушавшая их разговор, и со злостью добавила, обращаясь к Лене. – Удушила бы я тебя, милочка, – она с издевкой произнесла последнее слово. – Жаль, что Севка тебя не покалечил.

– Ну, ну. Не надо так, – примирительно сказал Лев Константинович, отхлебывая чай. – Это ничего не дает, Ниночка. А разговор у нас получается превосходный. Если его передать ее начальству, то станет ясно, за что она получила деньги.

Лев Константинович даже потер руки от удовольствия и снова, уже деловым тоном, нахмурившись, обратился к Лене:

– У вас там есть такой… Лосев. Он случайно не занимается нашим делом?

– Откуда вы его знаете? – почему-то испугалась Лена.

Она чувствовала, что теряет контроль над собой. Ее все больше сбивал этот, с виду спокойный, а на самом деле нервный, напряженный, все время менявший русло и таивший всякие ловушки, разговор. Она не могла уследить за всеми этими поворотами и ловушками, за мыслями человека, сидевшего перед ней, ненавистного ей человека, и эта, кипевшая в ней, еле сдерживаемая ненависть тоже мешала сосредоточиться, мешала соображать.

– Откуда знаю? Наслышан, – неопределенно ответил Лев Константинович. – От коллег. Однажды он тоже чуть не взял деньги. Но мы раздумали.

– Лжете!

– Зачем? Так он занимается этим делом?

– Ну, занимается.