Фридрих Незнанский - Объявляется посадка на рейс...

Изабелла очень часто оказывалась участницей подобных ситуаций, но находилась, как правило, по ту сторону: мужчина, на которого она не обращала внимания, был безумно в нее влюблен, а в это время какая-нибудь женщина страдала от неразделенной любви к нему. Хартвуд подобное положение дел только забавляло. И вот сейчас, испытав боль на своей собственной шкуре, она почувствовала некое раскаяние за свою прежнюю жестокость. Оказывается, любовь — самое высокое чувство на свете, а влюбленный человек достоин всяческого уважения. Если же предмет его страсти недоступен — то и сострадания. Для Изабеллы же Андрей сейчас был недоступен в прямом и в переносном смыслах, поэтому англичанка страдала вдвойне. Сидя на балконе загородной виллы, она пыталась заглушить свою боль традиционным лекарством — виски. Правда, пила его смехотворными для любого мужчины дозами: плеснула на дно стакана, и битый час не могла разделаться с этой порцией. Сдерживалась от опьянения сознательно: ее интеллект сейчас должен работать на полную катушку — необходимо срочно придумать, как разыскать и спасти похищенного Корешкова. В голове, словно птицы в клетке, мелькали беспокойные мысли. Один вариант приходил на смену другому, в каждом находились всякие изъяны, превращающие новую идею в очередную фантастическую химеру, от которой приходилось отказаться.

За этим на первый взгляд безмятежным времяпрепровождением ее и застал интерполовец Филдинс.

Проницательный Бойтон не мог не заметить отношения Изабеллы к русскому сыщику. Ему нравилась эта пара, хотелось каждому из них помочь, и он всерьез был озадачен поисками Корешкова. Однако в данном случае присутствие рядом Изабеллы было вовсе не обязательно, что он и пытался ей доказать.

— Тебе следует вернуться в Англию, — говорил он. — Здесь ты уже ничего не сможешь добиться. Мустафа, если он не совсем идиот, уже, скорей всего, удрал из страны. Безусловно, интерпол объявит его в международный розыск, и рано или поздно мы его где-нибудь поймаем. Но на это может уйти много времени. Не всегда же так везет, как с отпечатками пальцев подкинутого трупа.

— Уже известны результаты? — встрепенулась Хартвуд.

— Да. Это Ахмед, владелец той самой кофейни, за которой вы с Корешковым наблюдали.

— Вот как? А ведь я могла его опознать. Приходилось видеть. Обошлись бы без экспертизы.

— Он был сильно изуродован.

Изабелла молчала, думая о чем-то своем. Филдинсу показалось, что он угадал мысли женщины, и он сочувственно произнес:

— Изабелла, милая, нельзя падать духом.

— Профессия не позволяет, да? — встрепенувшись, спросила Хартвуд.

— В том числе и профессия. Ты посмотри на себя со стороны. Офицер полиции. Ты должна оставаться такой, как всегда: энергичной, подтянутой, ухоженной. А не сидеть, развалившись, на самом солнцепеке и потягивать виски. По-моему, ты подражаешь Андрею. Да, он мог принять большую дозу виски, но по нему это было незаметно.

Словно очнувшись ото сна, Изабелла потянулась, встала и перенесла пластмассовый стул в тень, где и села. Немного помолчав, она сказала:

— Понимаете, Бойтон, я просто не могу примириться с мыслью о том, что мы, возможно, даже не узнаем, что случилось с нашим союзником, или партнером, называйте его, как хотите. Тут уже задета наша профессиональная гордость. Мы должны знать. Если бы я видела, что Андрей погиб, мне было бы и то легче. Неизвестность же сводит меня с ума.

— Но-но-но, — замотал он головой, — это уже похоже на психоз. Постарайся избавиться от этого наваждения.

— Но как?

— Собери в памяти все лучшие минуты, которые у тебя с ним были и…

— И сделай из них гербарий, — окончив за него фразу, засмеялась она.

— Если угодно, — согласился Филдинс. — У каждого из нас в душе есть шкатулка памяти, где мы храним дорогие вещи.

— Красиво сказано, — улыбнулась Изабелла. — Восток оказал на вас благотворное влияние. Только в данном случае мне бы не хотелось ограничиваться только памятью. Надеюсь, все-таки Корешков жив, и его нужно найти. Мне кажется, та комната напротив кофейни, которую мы сняли, приехав в Стамбул, по-прежнему связывает нас.

— Ты хочешь поехать туда?

— Если Андрей сможет каким-либо образом дать нам сигнал, то только туда.

Андрею припомнился недавний случай в Москве, когда он гонялся за предводителем байкеров по заброшенной стройке. Сейчас обстановка немного напоминала ту, только масштабы поменьше, как и все в Турции по сравнению с Москвой. Там была многоэтажная громада с длинными стенами. Зато там он двигался, как угодно, все ему было подвластно. Здесь же прикован к одному месту и лишен возможности действовать. Вдобавок его обыскали и вытащили содержимое карманов. Все вынули: от пистолета до бумажника с деньгами. Документы Андрей при себе не носил, но в карманах могли оказаться какие-нибудь мелочи, которые он с удовольствием утаил бы от бандитов.