Леонид Словин: Подставное лицо. Дополнительный прибывает на второй путь. Транспортный вариант. Четыре билета на ночной скорый. Свидетельство Лабрюйера

Под Октябрьской площадью, в туннеле, дорожные рабочие укладывали асфальт. По обеим сторонам от «Жигулей» грохотала и содрогалась от напряжения наиновейшая дорожная техника. Катили огромные ярко-желтые грейдеры, пахнущие влажной смолой катки. Машины впереди еле ползли.

— Закон подлости. Когда спешишь, всегда так... — заметил Баракаев.

Наконец в конце туннеля показался все увеличивающийся белый квадрат — набегающая панорама новой Москвы, потом — висячий мост, затейливая ограда Парка культуры имени Горького, на другом берегу — надпись «Аэрофлот» над крышами.

На Садовом, недалеко от нового здания МВД, Денисов неожиданно спросил:

— Ваш кожаный пиджак, он пропал?

— Вы имеете в виду...

В зеркале заднего вида отразились посерьезневшие глаза Баракаева. Денисов придвинулся ближе.

— У вас ведь на квартире был самочинный обыск? Правда? Надо все рассказать как есть.

Не сбросив куртку, Денисов подошел к окну. Потеснил колонию кактусов на подоконнике, присел.

Здание строили в начале века с учетом непредвиденных особенностей нового транспорта. Арочный свод кабинета опирался на колонну, придавая помещению вид монастырской трапезной.

Два происшествия — пропажа писем и использование преступниками, совершавшими самочинные обыски, той же самой ячейки для хранения украденных вещей — были фактами, не подлежащими сомнению.

Не вставая с подоконника, Денисов придвинул ближе стоящий на столе аппарат, набрал номер оперативной группы на Курском вокзале.

— Денисов. Хочу кое-что уточнить в связи с самочинными обысками.

Гардеробщик, сидя в кресле по другую сторону стойки, продолжал увлеченно читать.

«Вот этот вариант и стоит проверить».

— Здравствуйте, — он облокотился о стойку. — Инспектор Денисов из транспортной милиции. — Паспорт Барака-ева у вас?

— Баракаева?

— Вы давали ему телеграмму.

— Ах, да! — Гардеробщик меньше всего рассчитывал на то, что за паспортом приедет милиция. — Конечно! Вот.

На полке, под стойкой, звякнула жестянка с чаевыми, появился паспорт.

— Как он попал к вам? — Денисов глянул под обложку. Баракаев на фотографии походил на чемпиона японской борьбы сумо: упитанный, самоуверенный.

— Нашли на полу в туалете, во время уборки.

— Когда?

— Вчера, после закрытия.

— А почему не сдали в милицию?

Гардеробщик засуетился:

— Посмотрел на фото: человек солидный. Может, перепил вечером, с кем не бывает? А надо лететь... И вот без паспорта...

«Давая телеграмму, он, конечно, рассчитывал на вознаграждение».

— В следующий раз поступайте как положено.

— Будем стараться.

Спускаясь по лестнице, Денисов снова раскрыл паспорт. На пиджаке, в котором был сфотографирован Баракаев, эффектно выделялись глубоко запавшие складки.

«Кожаный пиджак...»

Денисов даже замедлил шаг, обдумывая неожиданно пришедшее к нему объяснение цепи взаимосвязанных фактов:

«Ячейкой пользовались преступники, совершавшие самочинные обыски. Выходит, вещи с обысков. И банка черной икры, и кожаный пиджак...»

Баракаев искренне обрадовался паспорту:

— Подбросили, значит?

— Вчера. Перед закрытием ресторана.

— Без вас я бы ничего здесь не добился.

Обратный путь показался короче: машин и людей на улицах было меньше. Денисов всю дорогу интересовался судебным процессом, в котором участвовал Баракаев; в основном подсудимыми.

— Рад слышать. — Трубку снял ночной инспектор, ему, как и Денисову, тоже не удалось выбраться домой. — Как раз сейчас разбираемся.

— Серьезная группа?

— Пока неясно. Много противоречивого.

— В чем именно.

— Одно на обысках брали, от другого отказывались...

— А что искали?

— По-моему, хрусталь, золотишко... Как на любой квартирной краже! — Ночной инспектор задумался. — Но при этом делали вид, что ищут вещественные доказательства мнимых преступлений! Изымали документы, записные книжки...

— А вещи?

— Привозили к вам. Оставляли в одной и той же ячейке.

— Понял.

Он набрал телефон склада забытых вещей, никто не отвечал. Денисов представил, как аппарат надрывается там, в подвальном помещении без окон, на стеллаже, среди невостребованной одежды и обуви. Наконец заведующий снял трубку.

— Вас слушают.

— Это Денисов. Кто из кладовщиков выдавал вещи по паспорту Баракаева?

— Вчера? — Заведующий остался верен себе, ответил не сразу, сначала полистал книгу. — Старший кладовщик Хасянов... Я в это время был на выемке.