Фолькер Кучер - Вавилон-Берлин

Комиссар молча покачал головой. Он опять вспомнил слова Цёргибеля: « Все пойдет наперекосяк ».

Все действительно пошло наперекосяк. Еще как наперекосяк!

Гереон еще не знал, как преподнесет это начальнику полиции. Они хотели наказать Бруно Вольтера и прекратить с ним сотрудничество. Что ж, по крайней мере, этой цели они достигли. Хотя иначе, чем было запланировано.

– И как нам теперь добраться до золота? – спросил Марлоу. В его голосе слышался упрек. – Вы думаете, старший комиссар сделал копию своего плана?

Рат пожал плечами:

– Не имею представления. И, откровенно говоря, мне это безразлично.

Он оставил Иоганна и пошел к складу, из которого, слегка пошатываясь, как раз вышел Рейнгольд Грэф с фотоаппаратом на плече.

– Я надеюсь, что финальную сцену вы не сфотографировали, – сказал он бледному ассистенту по уголовным делам.

– Нет, я боролся с рвотой, – отозвался тот. Рат предложил ему «Оверштольц», и на этот раз Грэф не отказался.

Мужчины молча курили, глядя на поврежденную цистерну. Лян, все еще облаченный в рабочие перчатки, стоял возле цистерны и уже вблизи рассматривал входные отверстия от пуль, выпущенных Шеффнером. Он выковырял ножом одну пулю из стенки цистерны. По его лицу нельзя было понять, о чем он думал в этот момент. Во всяком случае, затем китаец прервал свою работу, подошел к Марлоу и что-то прошептал ему в ухо. Лицо доктора М. опять просветлело. Он подошел к Рату и Грэфу.

– Господин комиссар, вы уверяли меня, что эта операция проводится в условиях строжайшей секретности. Я надеюсь, что вы сдержите свое обещание.

– Не беспокойтесь. Ничего из того, что здесь сегодня произошло, не попадет в прессу.

– И здесь сейчас не появится ваш Будда и не перевернет все с ног на голову?

– Не будет никаких расследований со стороны криминальной полиции. Официально здесь ничего не произошло.

– Но есть масса свидетелей.

– Положитесь на сотрудников полиции, которые принимали в этом участие.

– И на моих людей тоже. Тогда я только надеюсь, что вы также будете держать под контролем членов «Стального шлема». Они кое-что видели.

– Они ничего не скажут. Положитесь на это.

– Хорошо. Тогда теперь нам надо привести здесь все в порядок. Со временем здесь возобновится обычная работа.

Рат кивнул.

Марлоу сделал знак китайцу. Лян сцепил цистерны и опять залез в локомотив. Поезд медленно тронулся. Он уехал так же, как и прибыл. Как поезд-призрак.

Пивная «Мокрый треугольник» полностью оправдывала свое название. Небольшой зал имел действительно треугольную форму, как и вся втиснувшаяся между двумя домами казарменного типа крошечная постройка. Она была так мала, что из-за минимального расстояния между кухней и залом клиенты здесь обслуживались мгновенно. Были у пивной и другие преимущества: цены здесь были гуманные, а скромные габариты не оставляли места для драк. Кроме того, Рат при необходимости мог вернуться отсюда домой даже ползком.

В зале помещалось всего четыре столика, но Гереону это было безразлично. Он все равно в основном сидел за стойкой. Как и сейчас.

– Георг, еще по кружке пива и мерзавчику!

– Значит, две кружки пива и два мерзавчика? – переспросил хозяин пивной.

– Да.

– А мне ничего?

– Тогда три.

Со дня пальбы на вокзале Остбанхоф прошло три-четыре недели. Была середина июня. Лето в городе вступило в свои права, но в «Мокром треугольнике» стояла приятная прохлада. Хозяин поставил на стойку два пива и два корна.

Рат поднял бокал со шнапсом.

– Будь здоров, господин секретарь по уголовным делам! За твое повышение!

– Плевать на мое повышение, – отмахнулся Рейнгольд Грэф. Эта тема была ему явно неприятна. Весь «замок» говорил об этом: в двадцать три года уже секретарь по уголовным делам! И это в период запрета на продвижение по службе! – Выпьем за жизнь!

Они опрокинули крепкий корн. Происшедшее на вокзале Остбанхоф странным образом сплотило их, хотя они никогда об этом не говорили. Тем чаще они встречались и пили. В основном в «Мокром треугольнике».

– Ты слышал? Будда хочет поместить дело «Зеленский/Фалин» в разряд «висяков», – сказал Гереон.

Грэф молча выпил свое пиво.

– Шарли меня сегодня опять допекала, – сказал он через некоторое время.

– Она снова хотела знать, почему ты встречаешься со мной?

Рейнгольд кивнул.

– И что ты ей сказал? – поинтересовался его коллега.

Грэф ухмыльнулся.