Фолькер Кучер - Вавилон-Берлин

…Он стоял перед фотографией, как в трансе, с застывшим взглядом и бешено проносящимися в голове мыслями.

На Нюрнбергерштрассе, почти прямо перед окном, загудел клаксон автомобиля, и этот звук опять вернул полицейского в реальность и напомнил ему, почему он, собственно говоря, оказался здесь. Он выдвинул ящик и взял связку ключей. Потом Рат один за другим попробовал несколько ключей и, наконец, открыл дверь в свою бывшую комнату, которая выглядела как раньше – только кровать не была застелена. Он рывком вытащил из розетки кабель телефона, а затем положил ключи на место и снял со стены в комнате Элизабет фотографию.

Прежде чем отправиться на «Опеле» в «замок», комиссар поехал на Потсдамский вокзал. Ему в голову не пришло ничего лучшего, чем добавить в ячейку камеры хранения к пистолету и блокноту еще и фото с телефоном. Содержимое ячейки все больше напоминало кунсткамеру.

Будет ли когда-нибудь хоть что-то из этой коллекции использовано в качестве доказательства на суде?

Гереон вернулся в Управление, но не пошел в кабинет Генната. Эрика Фосс уже закончила работу, когда Рат в своем кабинете опять раскрыл дело Вильчека. Ему начинало казаться, что он избегает встречи со своей секретаршей. Возможно, так оно и было. Комиссар листал папку, которую сам и составил. Его интересовали в первую очередь старые дела, которые следователи частично перенесли из картотеки фотографий и отпечатков пальцев преступников, а также судимости Вильчека. Рат записал данные о них и достал старые следственные дела. Пересекался ли когда-нибудь Бруно Вольтер по службе со святым Йозефом? Все старания узнать это были напрасны. Ничего. Ни одного ареста, вообще ничего. Не зафиксировано ни досрочного освобождения из полицейской тюрьмы, ни специального содержания, как у Зеленского или Фалина. При этом Гереон был уверен, что Вильчек работал агентом на своего старого однополчанина. Но такие вещи, разумеется, в делах не указывались.

Квартира Фалина на Йоркштрассе находилась совсем рядом с отелем «Эксельсиор», и Рат, прежде чем привести себя в порядок перед предстоящим вечером, решил совершить небольшую прогулку. Когда на его звонок не последовало никакой реакции, он взломал замок и прошел внутрь квартиры. У него было не слишком много времени, чтобы рассмотреть квартиру под лупой, но он, по крайней мере, убедился в том, что в ванне не лежит труп русского. Прежде чем полицейский подумал об опасности быть застигнутым в чужом помещении, он поспешил выйти. Не следует сразу думать о самом худшем. Возможно, Фалин всего лишь скрылся, узнав о смерти своего приятеля…

– То, что вы сегодня без оружия, я уже знаю от Бенно, господин комиссар. Я надеюсь, что сегодня вы и кокаин не нюхали! – Знакомый голос вернул Рата обратно в «Венускеллер». Залысины Зебальда сияли над глянцевой поверхностью стола, как луна над Ванзе [37] Район в Берлине, окруженный озерами. .

– Отведите меня к вашему шефу – и можете продолжать развлекаться с вашими танцовщицами, – сказал Гереон. – И, может быть, вам стоит подумать о вашей сценической программе. Этот танец с вуалью был бы вызовом даже для легального заведения.

– С господином Марлоу вам следовало бы говорить в другом тоне, – ответил Зебальд.

В этот раз им не пришлось идти на другую сторону улицы. Иоганн Марлоу уютно устроился в заднем помещении клуба «Венускеллер» за письменным столом Зебальда. В темных углах комнаты толклись какие-то типы – все в вечерних костюмах. Лян стоял за стулом Марлоу.

– Добрый вечер, господин комиссар, – поприветствовал его король преступного мира так же дружески, что и в начале их первой встречи. – Извините, что заставил вас ждать. Вы не должны думать, что мы избегаем встречи с вами. Но, во-первых, я хотел посмотреть, соблюдаете ли вы нашу договоренность…

– Какую договоренность?

– Не посещать «Венускеллер» ради собственного удовольствия. – Иоганн затянулся сигарой. – Поверьте мне, я знаю, как это непросто. И во-вторых…

Как по команде, открылась боковая дверь, и в комнату вошла обнаженная девушка, которая зажгла себе сигарету, взяв с письменного стола Зебальда настольную зажигалку, и исчезла так же безмолвно, как и вошла. Рат узнал в ней стройную испольнительницу индийского танца. Мужчины в комнате язвительно ухмыльнулись. Все, кроме Марлоу и китайца.

– …во-вторых, я был занят, – закончил доктор М. свою фразу. Теперь он тоже ухмыльнулся. Но у него это получилось почти обаятельно.