Николай Леонов - Пулевое многоточие

– Прошу вас следовать за мной! – замороженным голосом сказал он.

«Гм, прямо как в кино! – подумал Гуров, держа курс на рыжий затылок. – Просто чувствуешь себя эдаким олигархом на отдыхе! Лакеи в галунах, «следуйте за мной»… Забавно, если сейчас меня приведут в каюту, отделанную красным деревом и венецианскими зеркалами. Будет о чем рассказать в управлении. Но что же означает эта плавучая хреновина? Куда собрался наш командированный?»

Сопровождающий провел Гурова узкими коридорами, отделанными хотя и не красным деревом, но весьма богато, и отпер полированную дверь с номером 26. Ключ был золотистый, с причудливой бородкой и фигурным металлическим брелоком, по которому вязью шло слово «Велес». Ключ слуга торжественно вручил Гурову.

– Прошу, располагайтесь! Если вам будет что-то нужно, я к вашим услугам. Как только у вас возникнет проблема, вы нажимаете вот эту кнопку…

Он распахнул дверь каюты, пропустил вперед Гурова и сам быстро прошел следом, осторожно ступая по ворсистому, без единой пылинки ковру, которым был застелен пол. Возле низкого дивана, обтянутого мягкой кожей, он остановился и указал на малоприметную кнопку в стене.

– Нажимаете и говорите в микрофон, что вам необходимо, – пояснил он. – В считаные минуты любой заказ будет выполнен.

Гуров огляделся с большим любопытством. Сопровождающий понял его взгляд по-своему.

– К вашим услугам холодильник со льдом, бар. Напитки самые качественные, не сомневайтесь. Это, естественно, стереосистема, домашний кинотеатр… Направо спальня, сюда вот – душевая… Впрочем, вы, вероятно, уже не первый раз являетесь нашим гостем?

– Когда отходим? – поинтересовался Гуров, уклоняясь от ответа.

– У вас есть еще какие-то дела на берегу? – с беспокойством спросил слуга. – Боюсь, у вас уже нет времени. Трап уже убран. Отчаливаем через пять минут. Вы последний на сегодня гость, а по некоторым обстоятельствам, вы же в курсе, мы стараемся не задерживаться в портах… Может быть, вы сможете отдать какие-то распоряжения на берег по телефону?

– По телефону? – Гуров на секунду задумался. – А это мысль! Только, с вашего позволения, я бы вышел на палубу. Здесь, по-моему, душновато…

– Разрешите, я включу кондиционер, – моментально засуетился служащий. – У нас великолепные кондиционеры японского производства…

– Не нужно, – сказал Гуров. – Я хочу на свежий воздух.

На лице рыжего появилось выражение растерянности.

– Но… Вы же знаете, по нашим негласным правилам до выхода из порта пассажирам не рекомендовано появляться на палубе. Это же в целях вашей собственной безопасности! Вас может случайно увидеть с берега какой-то знакомый…

– Я не боюсь случайных знакомых, – перебил его Гуров. – А правила тем и хороши, что иногда их можно нарушать, не так ли?

Он улыбнулся парню, решительно отодвинул его в сторону и вышел из каюты.

Дорогу на палубу он нашел самостоятельно, но оказался на стороне, противоположной причалу. Чтобы перейти к другому борту, пришлось обогнуть чуть ли не всю палубу, и Гуров довольно быстро понял, что делает серьезную ошибку: встретившиеся ему по пути матросы поглядывали на него немного странно – кто-то с недоумением, а кто-то и с откровенным подозрением. Судя по всему, его физиономия здесь выглядела достаточно чужеродно. Внутренний голос подсказывал Гурову, что ему следует покинуть судно, но было уже поздно – «Олимпия» безо всякой помпы, тихо и деловито отваливала от берега.

Гуров добрался наконец до противоположного борта, облокотился о поручень и, достав мобильник из кармана, посмотрел в сторону причала. За причалом на автостоянке он разглядел серый «Вольво» и три фигуры рядом. Это были Крячко, Кувшинников и Дроздов. Последний что-то доказывал, отчаянно жестикулируя и то и дело указывая на отходящий теплоход. Даже с такого расстояния было видно, что лицо у него багровое от гнева. Оперативники слушали его упреки внимательно, но держались индифферентно. Гуров поспешно набрал номер Крячко.

– Это я, – сказал он. – Я отплываю.

– Мы так и поняли, – добродушно отозвался Крячко. – Попутного ветра и шесть футов под килем!

– Сейчас не время скалить зубы! – рассердился Гуров. – Здесь что-то не то. Внутри роскошь, вышколенные слуги, но пассажирам почему-то не рекомендовано появляться на палубе. И, кажется, они тут сомневаются насчет меня.

– Понял тебя, Лева! – сказал Крячко. – Мы немедленно принимаем меры. Я сейчас же мчусь к генералу. Что-нибудь придумаем. Не волнуйся, мы будем рядом.