Игорь Яснов - Мажор. Возврата быть не может

— Евгений. Я поражен. — Соколовский изобразил на лице разочарование.

— Нет, ну… Там реально интересно! Они штуки разные проделывают, там… Картинки угадывают. Мысли… Судьбу предсказывают… Эта тетка там самая лучшая была.

— А скажи мне, любитель реалити-шоу, — спросил Соколовский, — там, на этом шоу, может, и призы победителям раздавали?

— Ну да. Деньги.

— На мотив потянет, Андрей Васильевич, — подсказал Королев.

— Может быть, — торопливо ответил Пряников и повернулся к эксперту: — С вас, Илья, отчет по предполагаемому орудию убийства. До конца дня справитесь? Соколовский, Королев, допросите всех, кто тут был. И нужен полный список. Убийца был тут. И его все видели.

Пряников вошел в отдел Родионовой, когда на часах было почти девять вечера. Он постоял посреди кабинета, засунув по обыкновению руки в карманы, потом объявил:

— Мне звонили, у Родионовой все стабильно. Спит. — Потом Андрей Васильевич посмотрел на сыщиков: — Есть результаты? Соколовский?

— На улице были только жители ближайших домов. По крайней мере, так все помнят.

— Аверьянов? Изучил вопрос?

— Андрей Васильевич, ну почему я должен все эти форумы читать?

— Ты же у нас специалист по сверхъестественному. Что ее клиенты пишут?

— Да разное, в принципе, — неопределенно пожал плечами Жека. — Половина хвалит, половина проклинает. Один тут ее называет наместницей дьявола на земле. Ее и ее мужа.

— Мужа? — переспросил Пряников.

— Гражданского, — пояснил Королев. — Я с ним общался. Он вроде как на улицу не выходил.

— Вроде как? — удивился Пряников. — А точнее?

— Мы потом всех по отдельности расспросили, — вставил Соколовский. — На улице его действительно никто не помнит.

— Так, Аверьянов, выясни, кто там их наместниками дьявола считает — пусть тебе пробьют, что за человек. Соколовский, Королев, изучайте список тех, кто был на улице. Думайте над мотивом.

Телефон зазвонил, когда Соколовский ехал в машине по ночному городу.

— Аркадий Викторович?

— Мы ждем тебя в офисе, Игорь, — холодно отозвался в телефоне голос Игнатьева.

— Мы — это кто? — попытался уточнить Соколовский.

— Я и мои юристы. Есть один вопрос, касающийся развития компании. Требуется твое присутствие. Прямо сейчас.

Соколовский свернул и поехал к офису Игнатьева. Значит, вот так, ночью? Теряете терпение, Аркадий Викторович.

Когда Соколовский вошел в кабинет, Игнатьев сидел за столом, просматривая документы. Двое его юристов что-то обсуждали у приставного стола. Все трое одновременно подняли головы. Игнатьев выпрямился, глядя на подходившего к нему Соколовского.

— Не садись. Это ненадолго, — небрежно сказал он.

Соколовский молча уселся в крайнее кресло у стола Игнатьева и стал смотреть на него.

— Стоимость моей компании, — заговорил Аркадий Викторович, — с учетом последней сделки выросла. Я имею в виду покупку недвижимости. В связи с увеличившейся стоимостью компании я принял решение довыпустить акции. Как у тебя с математикой, в уме хорошо складываешь?

— Не жалуюсь, — спокойно отозвался Соколовский.

— Новый пакет акций составил двадцать процентов от прошлого объема. Таким образом, те семь процентов, которые у тебя были, превратились в шесть с небольшим. На нашем профессиональном языке это называется «размыть». Тебя «размыли».

Игнатьев взял папку с документами и пустил ее по полировке стола к Соколовскому.

— Можешь наглядно убедиться в том, что я говорю. Но не здесь. Потому что владение шестью с половиной процентами акций не дает тебе права находиться в этом кабинете. И присутствовать на собрании совета директоров.

Соколовский взял папку двумя руками и сидел, все так же молча глядя на нее.

— Я обязательно доведу до сведения миноритариев, к чему ты пришел, представляя их интересы, — с вежливой улыбкой предупредил Игнатьев. — Я, пожалуй, скажу тебе спасибо, Игорь. И до свидания. Если, конечно, ты не намерен потратиться еще и докупить недостающий пакет акций, хотя… — Игнатьев посмотрел в бумаги на своем столе и постучал по ним пальцем. — Как я выяснил, чтобы купить тот изначальный пакет, тебе пришлось заложить отцовскую фирму?

— Было дело, — нехотя признался Соколовский.

— Если у тебя есть вопросы, мои юристы с удовольствием тебе все разъяснят.

Соколовский поднялся и пошел к выходу с папкой в руках, которую ему передал Игнатьев. У двери он остановился и повернулся к хозяину кабинета:

— Один вопрос. Вы готовы раскаяться?