Игорь Яснов: Мажор. Возврата быть не может

— Узнаешь!

— Я вам не верю! — начиная пугаться, ответил Игорь.

— Да ты сам не понимаешь, во что ты влез! Мы с тобой теперь одинаковые — с пустыми карманами! И еще: я не убивал Аню! Твою мать убил не я!

— А кто?

— Тот самый человек, который теперь будет владеть твоей и моей компаниями. У него много имен. Но одно имя все знают…

Палец надавил на спусковой крючок винтовки с оптическим прицелом, и пуля понеслась вперед, к своей жертве. Стекло в кабинете Игнатьева треснуло, и в нем образовалась неровная, страшная дырка. Соколовский повернулся к Игнатьеву в тот момент, когда он уже падал на ковер своего кабинета с пробитой пулей головой. Катя с визгом бросилась к отцу и упала на его тело. Соколовский, все еще не веря в реальность происходящего, смотрел то на окно, то на тело Игнатьева.

И в этот момент у него зазвонил телефон. Почему-то стало понятно, что это разгадка, это объяснение. По крайней мере, Соколовский ответил автоматически:

— Да?

— Здравствуйте, — сказал в трубке мужской голос. — Аркадий не успел нас представить. Меня зовут Фишер.

— Зачем ты его убил? — прошептал Соколовский, который никак не мог смириться с тем, что произошло.

— Он нам мешал. Мы ведь давно с вами связаны. Это я вытащил вас из СИЗО. Не стоит меня слишком сильно за это благодарить.

Соколовский подбежал к простреленному окну, но увидеть стрелка было немыслимо.

— Что тебе от меня надо?

Васильев задумчиво смотрел на Константина, который разговаривал с Соколовским по телефону. Андрей Васильевич складывал в коробку разобранную снайперскую винтовку.

— Это длинный разговор, — сказал Константин. — У нас еще будет время. Скажу лишь, что, выйдя на свободу, ты работал не на себя. Ты работал на меня. Да, и с Катей ты тоже встретился не случайно. Скоро увидимся, Игорь.

Рука Константина, на манжете которой красовалась запонка со стилизованной буквой «F», нажала отбой на телефоне.