Игорь Яснов - Мажор. Возврата быть не может

— Никто ничего интересного не рассказал, — продолжил говорить Соколовский как ни в чем не бывало. — Кроме Натальи Петровны.

— Наталья Петровна? — не поняла Вика, только теперь начиная вслушиваться в слова Соколовского.

— Она в магазин отошла, сказала, что скоро будет. А вон, кстати, и она. — Игорь показал на женщину лет шестидесяти, которая шла по тротуару с сумкой на колесиках.

Наталья Петровна не особенно удивилась тому, что помимо молодого человека ее теперь ждала еще и женщина, представившаяся капитаном Родионовой. Наверное, это льстило ее самолюбию. Ведь она была сейчас очень важным свидетелем, источником важной информации. Благодаря тому, что она все обо всех знает, полиции будет легче работать. И когда Родионова попросила ее повторить все, что она рассказывала лейтенанту Соколовскому, Наталья Петровна согласилась беспрекословно.

— Это про Мишку Колесова, что ли? Ходит он к Ирине. Уже, почитай, с год. Выпивают иногда, но умеренно, без драк.

— Этот Колесов, он местный?

— Местный, местный… — заверила женщина. — Бездельник. И вот дня три тому… или четыре… иду я в хозяйственный, веник покупать. Иду я и вижу: вон там, у забора, стоят Мишка и Василиса Иринина и ссорятся.

— Из-за чего они ссорились, вы поняли? — продолжала задавать наводящие вопросы Родионова.

— Я ж издалека слышала, обрывками, — развела женщина руками. — Она на него — «дурак, не смей больше появляться», а он — «сама дура, сопля зеленая, матери виднее». А потом она его по морде стукнула, а мне домой надо было, сериал начинался, — пояснила женщина с некоторым уловимым сожалением в голосе. — И уж не знаю, чем там у них кончилось.

— Наталья Петровна, а где живет Колесов?

— Так вон в том доме, — показала женщина рукой на частный дом под зеленой крышей в глубине переулка.

— Спасибо за содействие, — коротко кивнула Вика. — Соколовский, пошли.

Игорь посмотрел на Вику, потом повернулся к Наталье Петровне и протянул ей цветок:

— Спасибо, это вам!

Женщина удивленно взглянула на молодого человека, потом смущенно заулыбалась.

Из-за низкого забора было видно, что во дворе дома стоит древний «жигуль» «копейка», а мужчина в вытянутых тренировочных штанах и фуфайке копается под капотом. Соколовский вошел первым, подождал Родионову, а потом постучал Колесову по спине пальцем. Тот резко выпрямился, стукнувшись головой о капот, и с удивлением посмотрел на незнакомцев:

— Вы кто?

— Сдавайся. Мы все знаем, — заявил Соколовский, показывая свое удостоверение.

— Чего знаете? — недоуменно уставился на гостей Колесов. — Я ж вроде и не скрывал ничего!

— То есть? — насторожилась Вика.

— Ну, так чего скрывать, если и участковый наш в курсе, Иваныч. Ну, выпил лишнего, вошел в пике, как «Ил»-штурмовик… Но я же раскаялся!

— В чем раскаялся? Ну-ка, давай по порядку и с самого начала, — предложил Соколовский.

— Да как обычно все начиналось: встретил Володьку, он с рыбалки шел, взяли с ним литр, так, погреться… Слово за слово, еще взяли литр, Володька чего-то буром попер, ну я его и… того…

— Что — того, гражданин Колесов? — остановила рассказ Родионова. — При чем тут вообще Володька? Мы про Василису Иванову хотели узнать!

— А чего с ней? — снова удивился Колесов. — Я ее давно не видал…

— Хорошо, вернемся к Володьке, — сказал Соколовский, переглянувшись с Викой.

— А что Володька… — вздохнул Колесов. — Козел он! Я ему всего-то зуб и выбил, а он сразу к участковому побежал, ну, я ему окна-то и поразбивал за такое мерзавство. А Иваныч, участковый, меня сначала к себе в «обезьянник» посадил, а потом заставил Володьке окна вставлять. Вчера вечером закончил, затемно уже.

— То есть вы вчера весь день вставляли Володьке окна? — разочарованно спросил Соколовский.

— Ага.

— А позавчера? — уточнила Вика.

— А позавчера в кутузке у Иваныча сидел. С полудня примерно. Да вы у него спросите, он подтвердит!

— То есть в гараже Ковалева он никак не мог быть, — сказал Вике Соколовский.

— А из-за чего вы ссорились с Василисой Ивановой? — снова стала задавать вопросы Родионова.

— Да дура потому что, — убежденно заявил Колесов. — У ее папаши денег куры не клюют, а Ирка, ну, мать ее, стеснялась лишний раз попросить. Я и говорю: проси миллион! А Василиса услышала, давай орать. Она про отца-то и не знала ничего, прикиньте! То есть, выходит, я ей первый рассказал.

— Да уж… — хмыкнула Родионова. — Деликатный подход.

— И где этот миллион? — сделал наивное лицо Соколовский.