Сандра Браун: Дымовая завеса

Слава богу, он еще спал.

Черт, как же случилось, что она оказалась в одной постели с Джеем Берджессом? Надо сосредоточиться и быстренько придумать, как вести себя с ним, когда он проснется.

Она тихонько откатилась на край кровати, выскользнула из-под простыни, стараясь не потревожить Джея, и, оказавшись на самом краю матраса, оглянулась. Из кондиционера несло холодом. Ее тело покрылось мурашками, но Джей, оголенный до пояса, даже не шевельнулся. Медленно-медленно, стараясь скоординировать перемещение своего тела, она встала.

Стены накренились, и, чтобы не упасть, она инстинктивно протянула руки вперед. Звонкому звуку шлепка ее ладони о стену, всколыхнувшему безмолвие дома, мог бы позавидовать ударник на медных тарелках. Уже не думая о том, как бы не разбудить Джея, и оставив попытки разобраться в событиях вчерашнего вечера, она прижалась спиной к стене, стараясь глубоко дышать и сфокусировать взгляд на лампе под потолком, пока качка не прекратилась.

Ее неуклюжее барахтанье чудом не разбудило Джея. Кое-как она добралась до изножья кровати, где ее ожидала первая находка — трусики, затем на цыпочках прошлась по спальне, собирая разбросанные предметы одежды и прижимая их к груди, как будто старалась прикрыться. В данных обстоятельствах дань скромности была, по меньшей мере, нелепой.

В студенческие времена, когда девушка пыталась незамеченной выйти из комнаты парня после совместно проведенной ночи, этот «тернистый» путь называли дорогой стыда. Только колледж остался в далеком прошлом. Их с Джеем детьми уже не назовешь, они одиноки и свободны в своем выборе.

В своем выборе.

Эти слова из ее внутреннего монолога больно хлестнули ее, как сорвавшийся конец натянутой резиновой ленты.

Шок от пробуждения в постели Джея сменился тревожным осознанием того, что она не помнит, как вообще там оказалась. Она не помнит, как принимала сознательное решение переспать с ним. Она не помнит, как взвешивала все «за» и «против» перед окончательным выбором. Она не помнит его уговоров, не помнит, как чувственное влечение перевесило доводы рассудка. Она не помнит, как мысленно пожала плечами, и подумала: какого черта? Мы взрослые люди.

Она вообще ничего не помнит.

Она обвела взглядом спальню: приятная комната, со вкусом обставленная и декорированная для одинокого мужчины. И ничего знакомого. Абсолютно ничего. Как будто она видит все это впервые.

Несомненно одно — это комната Джея: повсюду его фотографии, по большей части сделанные на отдыхе в компании друзей, мужчин и женщин. Но она точно никогда не бывала ни в этой комнате, ни в этом доме. Она даже не уверена, что знает название улицы, хотя остались смутные воспоминания о том, как она шла сюда от… откуда-то.

Ах да, «Уилхаус». Они с Джеем встретились именно там. До ее прихода он уже успел пропустить пару стаканчиков, но в этом не было ничего необычного. Джей любил выпить и прекрасно переносил любые дозы алкоголя: мог пить много, не пьянея. Она заказала бокал белого вина. Они сидели и разговаривали о том, что нового случилось в их жизни с тех пор, как они виделись последний раз.

Потом он сказал…

Вспомнив, что он сказал, она задрожала, но не от холода, и прикрыла рот ладонью, подавляя тихий стон. И снова оглянулась на него. Он все еще спал. Она горестно прошептала: «О, Джей», повторив те самые слова, что вырвались у нее прошлым вечером, как только он сообщил ей ужасные новости.

— Может, продолжим разговор в моей берлоге? — спросил он. — Я переехал после нашей последней встречи. Скончалась пожилая тетушка, оставив мне все свои земные сокровища. Много фарфора, хрусталя, антикварной мебели и прочего. Я все это продал через агента и на вырученные деньги купил таунхаус. Здесь недалеко, несколько минут пешком.

Он говорил непринужденно, словно о чем-то постороннем, вроде приближающегося сезона ураганов, но его новость была сногсшибательной. Ужасной. В нее невозможно было поверить. Эта новость ошеломила ее, потрясла до глубины души. Не жалость ли повлияла на ее решение? Не сочувствие ли привело ее в его постель?

Боже, почему она не может вспомнить?

Еле передвигая ноги, она вошла в гостиную — может, хоть там что-то поможет ей разобраться в произошедшем. На полу она обнаружила свои небрежно сброшенные босоножки, в кресле — платье и кардиган. На журнальном столике перед диваном — два стакана и открытая бутылка с остатками виски. Подушки на диване разбросаны и измяты, как будто на них долго барахтались.