Нора Робертс - Забирая жизни

Как ты можешь спать? Как ты можешь?

И потому не прошло и трех часов, как она вновь открыла веки.

Приподнялась. Рорк крепче ее обнял.

– Еще рано…

– Они не дают мне спать! Покойники эти. Все спрашивают, как я могу…

– Ева, детка, это ты себя спрашиваешь, а не покойники! – Он погладил ее по спине. – Я думаю, со смертью приходит понимание того, что при жизни недоступно. Мертвые видят, как ты выкладываешься.

– Не уверена… Хотя, может, оттого они такие и злые, что все знают?

Он рассмеялся.

– Отдохни еще немного!

– Не могу, пора. Это решающий день, Рорк! Если мы их сегодня не найдем, Кемпбелл – труп, и Маллиган, вероятно, тоже. Я это знаю не хуже, чем мертвецы из сна. Считаные часы – и потеряем обоих!

– Хорошо, тогда за дело.

Он уступил ей душ, чтобы затопить камин и запрограммировать кофе. И еще кое-что. Когда она вышла из ванной, протянул стакан.

Ева помрачнела.

– Нет!

– Выпей. Или не получишь кофе.

– Хрен тебе! И на-кося выкуси!

– От него не будет заведенности, как от ваших полицейских энергетиков. Постепенный и разумный подъем энергии. К тому же я разбавил – все равно ты весь день догоняешься кофе. Пора бы тебе доверять мужу!

Она припомнила, что последний энергетик, на который он ее уговорил, оказался вполне себе ничего.

– На тот не похоже…

– Это новый. Продаем уже несколько недель за границей и в Азии. Управление по санитарному надзору, ФБР и все прочие ваши аббревиатуры шевелятся слишком медленно.

– Только не департамент полиции и безопасности Нью-Йорка!

Он улыбнулся.

– Это как посмотреть… Давай, ради меня. – Снова протянул стакан.

Она взяла, пригубила, нахмурилась.

– На вкус, как… зеленый виноград!

– Твой любимый. – Протянул кофе. – Я быстро в душ. Оденься потеплее, ладно? Я смотрел прогноз, мокрого снега не будет, но все равно холодно. Максимальная температура – «приятные плюс восемь».

– Кому это может быть приятно…

Она надела на майку сизый кашемировый свитер, а жакет, брюки и ботинки выбрала черные.

Рорк, вероятно, закатит глаза, скажет, как всегда, что-нибудь про «добавить красок»…

Он появился из ванной с полотенцем вокруг бедер и, наклонив голову, изучил ее наряд.

– Очень по-деловому! Образ женщины сильной, жесткой, почти яростной. Для такого дня – хороший выбор!

– Шутишь?

– И не думал.

– Вовек не освою!.. Я в кабинет. Разносолы подадим, когда остальные встанут?

– Отлично. Ждать недолго.

– А у тебя разве не запланированы в голографической комнате переговоры с Катманду? Кстати, это всамделишное название?

Он рассмеялся, подходя к гардеробной.

– Всамделишное. Я их перенес. Могу тебе помочь, если надо, поработаю утром дома.

Она уже пошла было вон, но вернулась и крепко его обняла.

– Все время забываю…

Он приподнял ее подбородок и поцеловал.

– Как ты помнишь, я это вижу.

– Я стараюсь.

Ева рассчитывала первым делом выпить еще кофе, а потом углубиться в работу, пока не привалили остальные. Почти час на то, чтобы снова обдумать факты и кое-что проверить…

В кабинете за дополнительным компьютером уже восседала с чашкой Пибоди.

– Ты рано!

Ева кивнула, продолжая двигаться в направлении кухни и кофе.

– Ты тоже.

– Решила поковыряться часок с тем, другим делом.

Другое дело, вспомнила Ева и решила сразу запрограммировать целый кофейник – народу много, и работа предстоит нелегкая.

Да, другое дело… Она скинула его на Пибоди, обещала помочь…

– Выкладывай.

Пибоди кинула на Еву быстрый взгляд.

– Точно?

– Выкладывай!

– Ладно. Труп, в реке. Всплыл у сорокового пирса. Патологоанатом говорит, в воде шесть дней.

– А кто патологоанатом?

– Портер. Труп мужчины. Двадцать пять – тридцать лет, мулат. Личность не установлена – лицо изуродовано, и рыба поработала, сама понимаешь… А пальцы отрезаны.

– Убийцей или рыбой?

– Убийцей. Как вариант – бандитские разборки. Одно ясно: убийца не хотел, чтобы труп опознали.

– ДНК?

– Отправила на экспертизу, но у них – кто бы подумал! – опять запарка, и результат обещают только завтра. Можешь придать им ускорение?

– Могу и сделаю. Причина смерти?

– Множественные колотые раны. Портер говорит, смертельной стала рана в живот. Что до пальцев, некоторые отрезаны до смерти, некоторые – после. Как будто из него вытягивали информацию или рассчитывали получить выкуп, посылая родственникам пальцы.

– Началось как мера воздействия и кончилось как попытка затруднить опознание.