Фредерик Дар: В Калифорнию за наследством

— Этот тип, по всему видно, имел половой контакт с обезьяной. Я склоняюсь к мысли, что это был бабуин.

— Что он говорит? — спрашивает Берю.

Я перевожу.

Тогда больной снимает с ноги туфлю и запускает ее в рожу доктора.

Бросок был настолько сильным, что нос, губы доктора моментально увеличиваются в объеме в три раза.

— Скажи этому педику, что если бы я был в состоянии, то оторвал бы ему кое-что и свернул челюсть! — кипятится несчастный, внутри которого пожар разгорается все с большей силой.

Приходится вызывать еще одного доктора, чтобы оказать помощь пострадавшему при исполнении своих профессиональных обязанностей лекарю, а также скорую помощь для эвакуации Берю. Только после этого жизнь в отеле входит в свое привычное спокойное русло.

«Резиданс» — поистине королевская резиденция! Но к чему тебе описывать ее? Это только пробудит у тебя желание увидеть все самому. Но от невозможности удовлетворить любопытство ты утешишься только крапивной лихорадкой, зависть часто провоцирует ее.

И все же! Просторная комната с ванной, отделанной мрамором зеленоватого оттенка. Бар, забитый на любой вкус напитками, четырехскоростной вибромассажер и надувная кукла с атласной кожей, которая болтает всякие глупости и имеет вид настоящей женщины, спортивный зал и фильмотека с двумя с половиной тысячами кассет, аэратор, иммитирующий воздух на выбор: весенний, морской, райский, знойный августовский...

Я решаю позвонить последнему Смитту из нотариусной конторы «Смитт, Смитт, Ларсон и Смитт». Тот выражает бурный восторг по поводу нашего прибытия в Лос-Анжелес и удивление от того, что мы остановились у Гарольда Ж. Б. Честертона-Леви, императора Голливуда.

— Я сейчас же выезжаю! — сообщает он мне, изобразив губами звук работающего двигателя автомобиля.

Я задерживаюсь на минутку около сидящей в кресле куклы. На круглом столике около нее — пульт управления с кнопками, каждая из которых снабжена надписью. Первая, например, голос. Я нажимаю ее. Манекен начинает вещать. Голосом Марлин (впрочем, такое имя у куклы). Кукла в чулках, в модных черных шортах и в кофточке с горностаевым воротничком; шевелюра, как у настоящей шлюхи — белая, с серебристым оттенком.

Она говорит:

— Привет, красавец! Меня зовут Марлин! Ты пробудил во мне желание. Если ты желаешь начать с минета, то нажми кнопку номер три. Чтобы овладеть мною, придется перенести меня на кровать и вернуться к столику, чтобы нажать кнопку номер четыре. Что же касается других фантазий, внимательно изучи инструкцию, которая находится в чулке моей правой ноги. Это все.

Не являясь роботоизвращенцем, я оставляю свою компаньонку до лучших времен и предлагаю себе стаканчик шато-икем.

Неожиданно вспыхивает экран телевизора и на нем крупным планом появляется лицо Анжеллы.

— Все о'кэй, месье Сан-Антонио? — интересуется сотрудница продюсера.

— Нормально.

— Возможно, вы желаете чего-то или кого-то?

— Вас, — отвечаю я, — но сомневаюсь, что это возможно, — остается только мечтать.

Она улыбается своей металлической улыбкой (улыбка куклы более человечная!), и экран снова превращается в мертвый прямоугольник.

Я уже осушил половину сказочной бутылки (вообще я предпочитаю называть этот предмет флаконом, словом, как мне кажется, более изысканным), когда мне сообщают о прибытии мистера Смитта.

Я встретил его на пороге своей комнаты.

Это высокий парень лет тридцати, его вьющиеся волосы слегка седоваты. Смуглое, слегка удлиненное улыбающееся лицо, взгляд светлый и открытый.

Мы пожимаем друг другу руки.

Он окружен аурой прекрасного мужского одеколона. Как и у меня, на его руке часы марки «Паша Картье».

— Итак, вы решили лично доставить сюда мистера Легоржеона?

— Именно так! Я приглашу его сюда, но сначала я хотел бы поговорить с вами наедине.

— С удовольствием!

— Вам известна причина смерти Фузиту Мартини?

— Никакого понятия на этот счет.

— Кто сообщил вам о ее смерти?

Он перламутрово улыбается.

— Она сама...

— Оригинально! Каким же образом? Надеюсь, вы не вызывали ее дух поворотом вращающегося столика?

Он достает из дорогого портфеля листок бумаги и протягивает его мне: письмо без даты адресовано нотариальной конторе.

Я читаю его:

«Месье,

Когда вы получите это письмо, я буду уже мертва и кремирована. Исходя из этого, я была бы очень признательна вам, если бы вы сообщили о моей смерти месье профессору Феликсу Легоржеону, моему наследнику, пригласив его для вручения ему прав на наследство. Лицо, уполномоченное мною передать вам это письмо, вручит вам также и копию моего согласия на кремацию тела, заверенную местными властями.