Николай Леонов - Почерк палача

— На час раньше разбудили, черт побери! Эти американцы! Я пошел варить кофе. Если ревнуешь, значит, не стареешь.

— Лучше уйди!

— А я уже в другой комнате, — ответил Станислав.

Вчера оперативники решили отдохнуть, приехали к “холостому” Гурову, только накрыли стол и налили рюмки, как позвонил дежурный и сказал, что в Тимирязевском откопали труп. Взгляните, может, по вашему коллективу?

Станислав мгновенно махнул рюмку, заявил, что пьяный полковник за рулем — верх безобразия, и Гурову пришлось сесть за руль своего “Пежо”. Труп оказался совсем свежий, к делу никак не подходил, и “важняки” вернулись.

Станислав позвонил домой, сказал, мол, завтра рано вставать, Гуров живет один...

— Нажалуюсь Марии! — перебила жена, — Не изображайте бабников! Алкоголики!

Она оказалась не права, женщин не было, но и с водкой не получилось, отсутствовал кураж, даже не допили бутылку. Сначала Гуров собирался сослать друга на диван, но кровать была два на два, спали вместе.

Станислав возился на кухне, Гуров в гостиной изображал силовую гимнастику, но видел только обнаженную Марию, которая, стоя в прибое, разговаривала по телефону.

— Стас, давай вечером девочек организуем. Я уже года три хочу с Ленкой переспать.

— Ну и переспи, только один. — Станислав разливал кофе по чашкам. — К коллективу надо сызмальства привыкать. Я не желаю из-за ерунды терять друга.

— Ты слишком рассудочный. — Гуров взял чашку, пригубил. — В тебе нет полета.

Вновь зазвонил телефон, Гуров поставил чашку, недовольно сказал:

— Это уже серьезно, — прошел в гостиную, снял трубку: — Гуров.

— Здравствуйте, Лев Иванович, Крещеного застрелили на том же месте. Приезжайте. Сейчас здесь будет районное начальство.

Они побрились; обжигаясь, проглотили кофе, взяли с собой хлеба, ветчины, две бутылки боржоми, моментально оделись и прыгнули в “Мерседес” Станислава.

Молча ели, пили, думали. Станислав не выдержал, матюгнулся и спросил:

— Скажи, гений, ну при чем здесь Крещеный? Он и воровать давно боится, изображает законника да собирает деньги. Ни богу свечка, ни черту кочерга.

— Нас стремятся вышибить из района, — ответил Гуров. — Думаю так, но наверняка ничего не знаю. Что Крещеный, да и Сухой, теперь его Кузьмичом зовут... О нем особый разговор. Ты не понимаешь? И я не понимаю! Руководишь операцией ты, я лишь представляю главк и лично генерал-лейтенанта Орлова. Ты сто лет за наши спины прятался? Настал час, мы хотим за тобой отсидеться.

Картина была знакомая до слез. Старший следователь прокуратуры Игорь Гойда из подсобного материала соорудил себе стол и стул, разложил папку и быстро писал. Врач топтался рядом, бубнил свое первичное заключение.

Чуть поодаль стоял в окружении своих работяг Егор Рощин, метрах в двадцати собрались ребята с соседней техстанции. Анатолий Иванович Полоз сидел на табуретке, пил из жестяной кружки и драл воблу.

Третья группа — милицейская. Начальник розыска района подполковник Суворов, с ним два оперативника.

Станислав сразу отправился к следователю и врачу — видимо, там лежал и труп. Гуров подошел к коллегам, пожал руку Суворову, с которым некогда служил в МУРе, сказал:

— Привет, Саша, давненько не виделись.

— Да уж, весь мой район истоптал, а ко мне заглянуть не соизволил. Большим начальником стал, на “ты” не обижаешься?

— Стерплю. — Гуров кивнул в сторону следователя. — Что у них?

— Пойди взгляни, ты же любишь все сам делать, — в голосе подполковника явно звучало раздражение. Вся фигура его была угловатая, дерганая, нервная. — Убийств в других частях города не хватает, что вы в меня вцепились? Или тайну какую хранишь? Старые товарищи побоку, главное — карьера.

— Ты же знаешь, Александр Сергеевич, я сызмальства только о карьере и пекусь. Товарищи приходят и уходят, а отдел кадров, где мое личное дело хранится, остается.

Оперативники райуправления сначала осторожно отступили, затем быстро скрылись за машинами, памятуя народную мудрость — когда паны дерутся, у холопов чубы летят.

— Скажи, Лев Иванович, вот ты немыслимо сколько лет меня знаешь, а мне все не везет и не везет. Я сегодня единственный из нашего поколения подполковник. Многие давно генералов получили. Ты хоть и полкаш, а положение у тебя выше генеральского.

— Не бери в голову, Саша, сыщик ты отличный, это знают все, — ответил Гуров. — Погон мы не носим, еще все успеется. Ты мне скажи, как Крещеного застрелили?