Николай Леонов - Стервятники

Семья изначально жила в достатке, они не были миллионерами, но жили ни в чем себе не отказывая. Толик учился отлично, занимался спортом, являлся врожденным лидером, брал у отца деньги умеренно, никогда их не просил, клал купюры в карман снисходительно, так как имел свой источник дохода, как и свою, совершенно иную жизнь, не известную в школе и дома.

Он был негласным лидером крупной преступной группировки, состоявшей из ровесников, парней на год-два старше, не более.

В детстве он, как и многие ровесники, зачитывался Джеком Лондоном, но воспринимал его по-своему. Толика восхищали не мужество, бескорыстие и честность героев, а лишь их сила. Толик был душевным дальтоником, воспринимал все в одном цвете, иные расцветки и нюансы его не волновали. Сила.

Она и только она определяет все. Родись Толик в другой стране и в иное время, из него получился бы идеальный гестаповец.

Однажды он услышал по телевизору рассказ о семинаристском прошлом товарища Сталина. Журналист поведал о многих душевных и духовных недостатках бывшего вождя народов и рассказал легенду: в юности Coco любил сдирать с живых кошек шкуру. Делал он это для того, чтобы воспитать волю и закалить характер.

Толик был потрясен: Сталин? Которого боялся весь мир? И такое? И вдруг понял, что в основе мирового страха как раз и была несчастная, ободранная заживо киска. Только почему "несчастная"? Разве полагали несчастными древние народы тех животных, которых приносили в жертву?

Первую кошку Толик убил, содрогаясь от ужаса и отвращения. Всех последующих — легко и свободно. Когда появлялся претендент на поступление в "отряда — его посвящали "свои", поливая кровью трепещущего животного. Однажды Толик приказал изловить сразу десять кошек, их убили, отрезанные головы воткнули на палки, а палки поставили в урны на улице Горького: у Театра юного зрителя, Ермоловой, у магазинов. Юнцы с восторгом наблюдали, как бледнеют прохожие, отворачиваясь в ужасе. Одна дамочка даже грохнулась замертво, вызвали "скорую" и увезли недвижимое тело.

"Вот так, геноссен, — сказал тогда Толик. — Сегодня мы преподнесли себе и другим урок: каждый, кто пойдет против нас, — будет сначала дергаться, а потом его голову наденут на палку и вставят в урну в назидание слабакам".

Здесь зашел разговор о том, что сегодня по всей Москве действуют группировки вполне взрослые, вооруженные автоматами и пистолетами, и с ними, мол, не тягаться. Толик обвел соратников усмешливым взглядом и сказал: "Первое поручение вам всем. Найти и проследить любого крутого, из числа шестерок, чтобы без охраны".

Такого нашли через несколько дней — качок по кличке Гнилой состоял в группе Кольцатого, те "обслуживали" Серпуховской рынок. Гнилого выследили и однажды под вечер проводили до дома.

На лестнице уже ждали — сразу человек десять. Гнилой даже не успел выдернуть из кобуры свой "тэтэшник" — повалили, стали бить ногами, от души.

Потом Толик лично вынул из кармана бритву, морщась, отрезал голову. Ее надели на палку и вставили в урну, стоящую у дома.

Две или три женщины из числа соседок заметили происходящее, и, видя беспокойство сотоварищей, Толик процедил сквозь губу: "Они теперь моют жопы в ванной, потому как обкакались, и в милицию не позвонят. Людишки трусы и сволочь от рождения, и всякий, кто готов им вставить, — победит всех.

Вы одолели свой страх. Теперь победа за нами, потому что не "Калашников" ее дает, а тихое умение без слез завалить любого". Братва согласно закивала и с пением любимой песенки вожака "Нам нет преград на море и на суше" удалилась.

Милиция дела, естественно, не раскрыла, Толик посмеивался: "Менты имеют вместо голов — яйца, а вместо мозга — приказ начальника. Кто со мною — не пропадет!".

Ребята смотрели на Толика Агеева как на вождя, слушались беспрекословно. Абсолютное большинство "солдат" были несравненно ниже его как интеллектуально, так и физически. Он много тренировался, стал неплохим боксером, но собственную силу, ловкость и мастерство демонстрировал редко. Он был вождь, которому не пристало опускаться до рукоприкладства. Он и командиром отряда назначил одного из приятелей. Агеев был умница, его не прельщали регалии, он довольствовался реальной безграничной властью.

В группировке состояло несколько дебилов, ребят умственно отсталых, Толик к ним относился ровно и безразлично, не разрешал товарищам неполноценных обижать, за что последние его боготворили, шевельни Толик пальцем, дебилы не руками, так зубами готовы были разорвать любого. С ближайшим окружением из пяти-шести человек Агеев порой проводил "политзанятия". Раньше, позже мы столкнемся с "мужиками". Так он называл группировку Капитана, Николая Иванова, курирующего район, являясь "крышей" для коммерсантов средней руки. Тогда, говорил Толик, нам понадобятся роботы-бойцы. Вы ведь не хотите вешать на себя статью УК и ждать гостей из ментовки? И я не желаю, так умолкните, ведите себя как приказано, и, обращаясь к "командиру", ласково спрашивал: