Фредерик Дар - Это проклятое ремесло.

— Париж на проводе!

Я запрыгнул в нужную кабинку и взял трубку. Божественная музыка! Голос Старика!

— Сан А.! — назвался я.

Через стекло кабины я видел, как дылда с коммутатора слушает наш разговор.

— Одну секунду! — предупредил я Старика.

Я открыл дверь.

— Не затрудняйтесь! — крикнул я ему. — Я вам сейчас передам трубку.

Он вздрогнул.

— Ах! Вы уже на линии?

— Дааа!!!

Он повесил трубку, а я вернулся к моим баранам.

— Мы в большой куче дерьма, босс. Матиас погорел уже давно, положение совершенно обратное тому, что мы думали: другие используют нашего друга. Я ему посоветовал скрыться в посольстве с завтрашнего утра... До этого он должен получить по внушительному чеку, который фигурировал в изъятых у нашего американского друга бумагах.

Он понял.

— Действительно значительный?

— Да. На предъявителя. Было бы обидно упустить...

— Хорошо. Я сделаю все, что надо. А вы?

— А я? За меня можно поставить свечку, я слишком вымок, чтобы обращаться в посольство... Я перекрыл нормы, и Швейцарское правительство будет требовать моей выдачи.

— Итак? — проворчал Старик.

— Итак, ничего. Сам выпутаюсь.

— Я желаю вам удачи...

— Мерси... До скорого, надеюсь...

Я вышел из кабинки несколько оглушенный. Дылда сидел, разинув ковш, как поющая лягушка. Он вожделенно уставился в вечерний выпуск, сложенный так, что можно было видеть мою фотографию.

Это меня потрясло! Если бы не эти писаки, разве я попал бы в полицию? К тому же у меня был изысканный вид!

Типа при телефоне била дрожь. Он выпучил глаза. Необходимо срочно что-то предпринять, ведь он, пожалуй, всполошит всю публику, как только я выйду, и я получу право на медленный вальс. Я приблизился.

— Сколько я вам должен?

— Пять франков.

Я протянул ему монету:

— Вот... Я честный человек, дорогуша. Теперь вы мне кое-что подскажете.

Он расплылся.

— Да, ну конечно...

— Я хотел бы найти уголок, закрывающийся на ключ, чтобы вас там запереть... Понимаете, мне было бы очень неприятно придушить вас.

Он поднялся, бледный, как сливочный сырок.

— Но я...

— Вы? Что?...

— Ничего...

— Пошли, пошли.

В глубине комнаты была дверца, ведущая в служебные помещения. Мы вышли под ручку, как старые добрые друзья. Один из официантов решил, что парень закончил свою работу, так как бросил нам на ходу:

— Прощайте, месье Фред!

Месье Фред не распробовал иронии. Прощайте! Еще бы! Такими словами не бросаются!

Теперь мы одни в коридоре, пропитанном запахами кухни. В моем котелке созрела идея.

— Скажите-ка, должен ведь быть какой-нибудь незаметный выход, в обход парадного?

— Да, ход для служащих.

— Тогда покажите мне его. И никаких штучек, ну!

Он кивнул головой. Я ему доверял. Он слишком сдрейфил, чтобы рыпаться.

Мы поднялись по крутой каменной лестнице и оказались в тупике. По-прежнему в сопровождении простака я шел к «своей» колымаге. Она стояла в пятидесяти метрах от входа в «Гранд Кав». Прежде, чем пройти освещенный участок, я оглядел территорию. И очень вовремя, так как заметил две тени по обе стороны лестницы, ведущей в ресторан. Я рассмотрел их — кажется, это были те самые подонки, которые надругались над Франсуазой. Я готов побиться об заклад, что эти олухи поджидают Матиаса, чтобы засыпать его градом пуль. Что же делать?

Я двинулся вдоль стены под ручку с очкастым дылдой, пересек проезжую часть в темной

зоне и направился к своей машине. Авто заслонило меня от двух смертоносных кариатид, поджидавших Матиаса.

— Влезайте, мой добрый дружище!

— Я вас умоляю, — бормотал он. У него тряслись поджилки.

— Залезайте же, мешок г... Я не собираюсь вас есть!

Он подчинился.

— Подвиньтесь!

Когда он наконец уселся, я сел за руль и поехал. Только вместо того, что бы скрыться, я сманеврировал, чтобы оказаться на улочке прямо перед входом в «Гранд Кав». Погасив огни, я остановил машину в благословенной темноте. Я ждал... Недолго. Всего через несколько минут после моего маневра появились Матиас и Грета. Они вышли на тротуар. Обе тени приблизились к ним. Тогда Сан Антонио, как всегда мастерски, сделал свое дело: направил на них дальний свет — две фары осветили группу. Одновременно я включил клаксон. Полный успех! Как в театре! Громилы обернулись. Я узнал одного из убийц: он сопровождал Влефту при выходе из аэропорта.

Обменявшись несколькими словами с блондинкой, оба душегуба отошли, побежали к стоявшей неподалеку машине. Я думал, что они смоются, но не тут-то было. Они занялись мной. Великолепная Грета сразу учуяла, что произошло, и велела им преследовать меня. На своем болиде они описали дугу и оказались впереди. Я не успел завести мою мельницу.