Шарль Эксбрайя - Инспектор из Глазго (Наша Иможен)

— Кит Лидбурн.

— Да ну? А мотив?

— Он был любовником Фионы Рестон.

— Фиона — моя подруга!

Дугал фыркнул:

— А что ж вы ее предали?

— Я готова на любые жертвы во имя справедливости…

— Допустим. Чего вы хотите?

— Чтобы вы позволили мне пойти к ней вместе с вами.

— Нет!

— Только я смогу уговорить ее признаться!

Инспектор задумался. С одной стороны, ему не хотелось, чтобы эта выскочка вмешивалась в его дела, но с другой — предстоявшее дело не слишком вдохновляло его Может быть, присутствие другой женщины облегчит его задачу?

— Ладно, пошли. Но не думайте, что стали моей сотрудницей!

Арчибальд подозрительно посмотрел на Имоджен, но поскольку она наверняка находилась здесь с согласия Мак-Хантли, промолчал. Все трое вошли в аптеку, где место покойного Хьюга. Рестона занимал его помощник.

Фиона, слегка удивившись этому вторжению, пригласила их в салон и повернулась к Имоджен:

— Что это значит, мисс Маккартри?

Прежде чем шотландка успела ответить, Дугал вмешался и сухо произнес:

— Мисс Маккартри не нужно ничего объяснять. Это моя обязанность. Мы с сержантом пришли к вам по поводу трагической гибели вашего мужа. А мисс Маккартри находится здесь потому, что утверждает, будто её присутствие упростит дело.

Фиона улыбнулась Имоджен.

— Не сомневаюсь. Так что же вы хотели сказать, инспектор?

— Не сочтите за грубость, миссис Рестон, но мне некогда рассыпаться в любезностях. Давно ли вы являетесь любовницей Кита Лидбурна?

Фиона и Мак-Клостаг были в равной степени смущены.

— Инспектор, вы не напрасно предупреждали нас о том, что собираетесь говорить напрямик…

— Миссис Рестон, я задал вам вопрос и жду ответа.

— Вот мой ответ: моя личная жизнь вас не касается!

Дугал окончательно уверился в том, что Имоджен не ошиблась, и продолжал атаку:

— Не думаете ли вы, что я удовольствуюсь этим замечанием, извинюсь и уйду?

— Воспитанный человек, однако, поступил бы именно так.

— Простите, миссис Рестон, но я — полицейский.

— Заметно.

— Может быть, мне повторить вопрос?

— Не стоит. Я не являюсь любовницей Кита Лидбурна.

— И готовы поклясться в этом на Библии?

— И готова поклясться в этом на Библии.

Полицейский повернулся к Имоджен.

— Ну?..

Мисс Маккартри повернулась к миссис Рестон.

— Фиона, прошу вас, скажите правду…

— Так значит, это вы распускаете обо мне подобные слухи? А я-то считала вас своей подругой! О, Имоджен, как вы могли так поступить?!

— Я хочу найти убийцу Хьюга.

— Но я не понимаю, какая связь…

Ее прервал Мак-Хантли:

— Миссис Рестон, я убежден, что мисс Маккартри не обманывает меня и не клевещет на вас.

— Как вы можете это знать?

— Об этом говорит ваше поведение. Впрочем, сейчас мы это проверим. Мак-Клостаг, сходите-ка за Лидбурном!

Во время недолгого отсутствия сержанта все три действующих лица маленькой трагедии, разыгравшейся в салоне Фионы, пристально смотрели друг на друга. После напряженной паузы мисс Маккартри сказала:

— Инспектор, может быть, следует…

— Нет! — отрезал Дугал. — Не мешайте мне, мисс! У меня свой метод допроса, и с вашего позволения я буду руководствоваться именно им, пока не увижу, что ваш — лучше…

Мисс Маккартри тут же погрузилась во враждебное молчание, и по тому, как изредка вздрагивала ее огненная шевелюра, было ясно, что неосторожный нажил себе еще одного врага: шотландка терпеть не могла, когда ее осаживали на людях.

Появление Мак-Клостага и Лидбурна несколько разрядило обстановку. Мясник, раскрасневшийся более обычного, бурно протестовал: как же так — его, сидевшего дома и мирно курившего сигару, увели почти силой!..

Инспектор холодно заметил:

— Силой? Мистер Лидбурн, не нужно преувеличивать. И наручников на вас не видно…

Этого еще не хватало!

— Э, что-то вы расшумелись, мистер Лидбурн. Чего вы боитесь?

— Кто — я? Боюсь? Чепуха! Вы что, хотите сбить меня с толку?

— Мистер Лидбурн, не стройте ненужных гипотез. Я послал за вами потому, что вы мне нужны.

— Допустим. Что дальше?

— Давно ли вы состоите в интимной связи с миссис Рестон?

Имоджен с видом знатока смотрела, как лицо Кита постепенно меняло цвет. Из красного оно стало пунцовым; вокруг глаз появились синеватые пятна.

— Что вы сказали? Что вы посмели сказать?

— Я спрашиваю, с каких пор вы являетесь любовником миссис Рестон?

— Предупреждаю при двух свидетелях: я подам на вас в суд!