Оса Ларссон - Кровь среди лета

Анна-Мария Мелла и Свен-Эрик Стольнакке прибыли во двор Ларса-Гуннара Винсы в половине четвертого вечера. Всю дорогу до Пойкки-ярви они молчали. Им предстояла невеселая работа: изъять у бывшего коллеги ружье для следственного эксперимента.

Анна-Мария вела машину чуть быстрее обычного и чуть не переехала тело, лежавшее на гравии посреди двора.

Свен-Эрик выругался. Анна-Мария затормозила, оба выскочили из машины. Через секунду Стольнакке уже осматривал голову Винни, обхватив ее руками и приподняв. Залитый кровью затылок облепили огромные мухи. Прочитав вопрос в глазах Анны-Марии, инспектор отрицательно покачал головой.

— Это сын Ларса-Гуннара, — сказал Стольнакке.

Анна-Мария взглянула на дом. Служебного оружия она с собой не захватила. Черт!

— Даже не думай! — предупредил он, словно читая ее мысли. — Вызываем подкрепление.

«Их можно ждать целую вечность», — думала Анна-Мария.

Однако вскоре появились две машины.

— Тринадцать минут. — Свен-Эрик постучал по часам.

Фред Ульссон и Томми Рантакюрё приехали в обычном автомобиле. В другом, полицейском, прибыли четверо их коллег в пуленепробиваемых жилетах и черных комбинезонах.

Машина Ульссона и Рантакюрё остановилась поодаль на вершине холма. Приседая и пригибаясь к земле, полицейские быстро достигли двора. Свен-Эрик отогнал «форд эскорт» Анны-Марии на безопасное расстояние.

Четверо полицейских в черных комбинезонах въехали прямо во двор. Они выскочили из машины и тут же укрылись за ней.

Свен-Эрик достал громкоговоритель.

— Ларс-Гуннар Винса! — объявил он. — Если вы находитесь в доме, советуем вам немедленно выйти.

Ответа не последовало.

Анна-Мария взглянула на Стольнакке и покачала головой. Оба поняли, что ждать бесполезно.

Коллеги устремились к дому. Двое, один за другим, поднялись на крыльцо к входной двери. Двое оставшихся направились к окну на противоположной фасаду стене.

Раздался звон разбитого стекла, а потом наступила тишина. Прошла минута. Две.

Наконец на крыльце появился один из полицейских и замахал рукой.

Все ясно. Путь свободен.

Тело Ларса-Гуннара лежало на кухне возле дивана, стена над которым была забрызгана кровью.

Свен-Эрик и Томми Рантакюрё отодвинули стоявший на люке сервант.

— Там кто-то есть. — Томми показал пальцем вниз.

Свен-Эрик поднял крышку.

— Выходите! — крикнул он, протягивая в подвал руку.

Но никто не вышел.

Тогда Томми Рантакюрё спустился по лестнице. Через некоторое время полицейские услышали его голос:

— О черт! Успокойтесь. Вы можете встать на ноги?

Наконец над полом показалась голова. Девушка передвигалась медленно. Полицейские с двух сторон подхватили ее под мышки. Она застонала.

Анна-Мария узнала Ребекку Мартинссон.

Половина ее лица опухла и имела сине-черный цвет. На лбу зияла кровоточащая рана, а верхняя губа держалась только на полосках кожи. «Все это было похоже на пиццу с черт знает чем», — вспоминал позже Томми Рантакюрё.

Нижняя челюсть висела. Анна-Мария сразу поняла, что у Ребекки выбиты почти все зубы.

— Ребекка, — прошептала она. — Что…

Но девушка махнула рукой. Она мельком взглянула на тело Ларса-Гуннара и направилась к входной двери.

Анна-Мария Мелла, Свен-Эрик Стольнакке и Томми Рантакюрё устремились за ней.

Небо внезапно стало серым, появились тяжелые дождевые тучи.

Во дворе стоял Фред Ульссон.

Увидев Ребекку, он не произнес ни слова, однако его рот непроизвольно открылся, а глаза округлились.

Ребекка Мартинссон остановилась над телом Винни.

— Где «скорая»? — недовольно спросила Анна-Мария.

— Уже в пути, — ответил ей кто-то из коллег.

С неба закапало. Анна-Мария подумала, что труп надо чем-нибудь накрыть, например брезентом.

Ребекка отступила на шаг назад и взмахнула руками, словно хотела отпугнуть кого-то. Потом она побрела к дому, но внезапно изменила направление и развернулась к реке. Она будто шла с завязанными глазами и не понимала, где находится.

Пошел дождь. Осенний ливень потоком ледяных иголок обрушился на все живое. Анна-Мария до самого подбородка застегнула молнию на своей синей куртке. Теперь обязательно нужно накрыть труп брезентом.

— Проследи за ней, — обратилась инспектор Мелла к Томми Рантакюрё, кивая в сторону Ребекки. — Не допускай ее к оружию, в том числе и к твоему, и к воде.

Ребекка Мартинссон брела через двор. Юноша, который только что кормил печеньем мышей в подвале, лежал мертвым на гравии посреди двора.