Эд Макбейн - Удар молнии

— А ты какую работу предпочла бы — спросил Клинг.

— Может, попрошу перевести меня в отдел по борьбе с наркотиками.

— Ну что ж. Только там тебя будут использовать как подсадную утку для отлова торговцев героином.

— И все равно это не то.

Но Клинг по-прежнему думал о Глухом.

Он разметал на куски чуть не половину города, дабы отвлечь внимание полиции от своих банковских афер. Он повсюду закладывал бомбы самого разного типа. При этом его меньше всего интересовало, что в результате этих хитроумных сплетений вся жизнь идет кувырком и люди могут погибнуть.

То был первый раз.

Его Карелла старался вычеркнуть из памяти, потому что именно тогда в него стреляли. А он терпеть не мог вспоминать о себе как о мишени. Впрочем, и до этого в него стрелял один торговец наркотиками в Гровер-парке, и этот фейерверк Карелла тоже совсем не понравился. Потому, думаю, как, например, сейчас о Глухом он предпочитал вспоминать только второй и третий случаи, когда им пришлось схватиться. Даже поверить трудно, что этих случаев было всего три. В его представлении, да и в представлении большинства сослуживцев, Глухой был легендой, а у легенды нет происхождения, легенда вездесуща и вечна. От одной мысли о том, что Глухой может снова возникнуть, у Кареллы мурашки по коже бежали. При появлении Глухого, а это дело, бесспорно, несло на себе его печать, детективы из Восемьдесят седьмого начинали вести себя как кейстоунские полицейские из немого черно-белого фильма. Карелла не любил оставаться в дураках, но Глухой как раз и заставлял всех их чувствовать себя олухами.

Самая большая ирония, думал он, заключается в том, что тип, ставший злым гением Восемьдесят седьмого, представляется как глухой — может, действительно только представляется — и в то же самое время главный человек в его жизни, жена Тедди, и впрямь глуха. И говорить не может, во всяком случае, используя голосовые связки. Она произносит слова другим способом: при помощи рук, на редкость выразительного лица, глаз. И она «слышит» любое слово, произнесенное мужем, безотрывно глядя, как шевелятся губы или руки, когда он говорит на языке, которому она научила его еще в первые годы совместной жизни.

Вот и сейчас Тедди говорила с ним.

Они только что насладились друг другом.

И первые произнесенные ею слова были: «Я люблю тебя».

Она прибегала к необычному показу, изобразив нечто среднее между буквами "я", "л" и "т": правая рука прижата к груди, мизинец, указательный и большой пальцы оттопырены, а два оставшихся прижаты к ладони. Он ответил более привычным образом: сначала прижал кончик указательного пальца к груди, а после сжал руки в кулаки и накрест прижал их к груди; и наконец направил в ее сторону указательный палец. Это и должно было означать: «Я люблю тебя».

Они еще раз поцеловались.

Она вздохнула и принялась рассказывать ему, как провела день.

Он уже давно знал, что она ищет работу. После того, как родились близнецы, за домом присматривала, и весьма успешно, Тедди. Теперь Марку и Эйприл было одиннадцать, и большую часть дня они проводили в школе. Тедди наскучил теннис и обеды с «девушками». Она изобразила слово «девушки», проведя указательным пальцем по щеке, а чтобы дать понять, что имеется в виду множественное число, она несколько раз быстро ткнула пальцем в щеку. Больше, чем одна. Девушки. Но выражение глаз подчеркивало иронический оттенок. Себя она «девушкой» не считала, и уж тем более не считала себя одной из «девушек».

Прислушиваясь, а он действительно слушал, хотя на самом деле смотрел, Карелла вспоминал в то же время второе появление Глухого. И опять, волею случая, первый сигнал принял Мейер. Он в тот день дежурил. Звонил сам Глухой и грозил убить одного важного полицейского начальника, если до полудня ему не передадут пять тысяч долларов. Следующей ночью начальник был убит.

— Короче, я пошла в это агентство по продаже недвижимости на Камберленд авеню, — рассказывала с помощью рук, глаз и выражения лица Тедди. — Я прочитала объявление и отправила им письмо; там было все о моей работе до того, как мы поженились и родились близнецы.

Карелла вспоминал... Он познакомился с Теодорой Франклин, расследуя ограбление одной маленькой фирмы на самой границе территории округа. Она работала там письмоводителем. Ему достаточно было одного взгляда на красавицу с карими глазами и черными волосами, сидевшую за машинкой, чтобы сразу понять: с этой женщиной он хотел бы прожить всю оставшуюся жизнь.