Ричард Касл - Невыносимая жара

Прибыв на место преступления, она всегда выполняла этот ритуал. Отстегнув ремень, вытащив ручку из-под резиновой ленты на солнцезащитном козырьке и скользнув длинными пальцами по бедру, чтобы ощутить успокаивающую тяжесть служебного оружия, она некоторое время сидела неподвижно. Недолго. Просто медленно делала глубокий вдох.

Этого было достаточно, чтобы снова вызвать в памяти тот вечер, который ей никогда не суждено забыть. Она выдохнула. Теперь, в очередной раз прикоснувшись к своей открытой ране, детектив Никки Хит чувствовала, что готова. Она распахнула дверцу машины и вернулась мыслями к работе.

Плотная волна уличного воздуха, нагретого почти до сорока градусов, едва не швырнула ее обратно на сиденье. Нью-Йорк превратился в доменную печь, асфальт на Западной 77-й плавился у Никки под ногами, и ей казалось, будто она идет по влажному песку. Конечно, ей не пришлось бы идти по жаре, если бы она припарковалась ближе, но это был еще один ритуал. На месте преступления всегда царил хаос, и эти двести футов были для детектива единственной возможностью спокойно составить первое впечатление о происшедшем.

Из-за полуденной жары тротуар был практически пуст. Время ланча прошло, туристы либо прятались от зноя в Американском музее естественной истории, на другой стороне улицы, либо нашли убежище в кафе «Старбакс» и бренчали кубиками льда в прохладительных напитках. Окинув пренебрежительным взглядом посетителей кофейни, Хит тем не менее мысленно сделала заметку прихватить кофе на обратном пути в участок.

Впереди, на крыльце жилого дома, расположенного справа от полицейского заграждения, окружавшего летнее кафе, она увидела швейцара. Фуражки на парне не было; он сидел на истертых мраморных ступенях, уронив голову на руки. Проходя мимо крыльца, Никки подняла голову, взглянула на темно-зеленый тент и прочла название: «Гилфорд».

Коп, дежуривший у заграждения, ослепительно улыбнулся ей. Разве они знакомы? Никки начала было перебирать в памяти лица, но прекратила, сообразив, что молокосос просто пялится на нее. Детектив Хит одарила его ответной улыбкой и раздвинула полы своего льняного пиджака, чтобы дать ему новый простор для фантазии. Когда коп заметил у нее на поясе жетон, выражение его лица мгновенно изменилось. Парень поднял желтую ленту, чтобы Никки смогла пройти. Выпрямляясь, она снова заметила, как он раздевает ее взглядом, и не смогла сдержаться.

— Давай-ка договоримся, — бросила она. — Я слежу за своей задницей, а ты следишь за зеваками.

Миновав стойку администратора под навесом летнего кафе, детектив Никки Хит подошла к месту преступления. Все столики в «Ля Шалёр Бель» [1] «La Chaleur Belle» — Прекрасная жара (фр.). пустовали, за исключением одного, за которым сидел детектив Таррелл из ее группы в компании семейства взбудораженных загорелых немцев. Таррелл пытался перевести лепет туристов на английский и составить заявление. Над остатками ланча кружились мухи.

Несколько воробьев, любителей пообедать под открытым небом, уже примостились на спинках стульев и время от времени совершали храбрые налеты на pommes frites. [2] Картофель фри (фр.). Детектив Каньеро, у служебного входа допрашивавший помощника официанта — мальчишку в забрызганном кровью белом фартуке, поднял голову от блокнота и кивнул Никки. Остальной персонал кафе сидел в баре, с помощью выпивки успокаивая нервы после увиденного. Хит взглянула в ту сторону, где возилась судмедэксперт, и поняла, что винить их за это никак нельзя.

— Неизвестный мужчина шестидесяти — шестидесяти пяти лет, бумажник и документы отсутствуют. Тяжелые повреждения головы, шеи и груди в результате сильного удара об асфальт. — Рукой в перчатке Лорен Пэрри отодвинула простыню, чтобы ее подруга Никки смогла взглянуть на тело, лежавшее на тротуаре. Детектив быстро посмотрела на труп и отвернулась.

— Вижу, от лица ничего не осталось. Придется все здесь прочесать в поисках зубов, иначе нам не установить личность. Он упал именно на это место?

— Вон туда.

Судмедэксперт указала на столик для грязной посуды, находившийся в нескольких футах от них. Рухнувшее тело проломило стол. Лужицы растаявшего льда и крови на тротуаре высохли через несколько минут.