Алексис Лекей - Дама пик

В этих сигналах из прошлого всегда преобладало чувство бессилия и вины. Он не смог предотвратить гибель жены. Не смог помешать преступнику убивать женщин – и ранить его самого. Не смог предотвратить все эти смерти. Он, Мартен, – пассивный и никчемный муж и полицейский. То есть бесполезный. Бессмысленные смерти. Бессмысленная и бесполезная жизнь.

Изабель любила отца, но в пятнадцать лет решила, что не будет больше вмешиваться в его личную жизнь. Она даже постаралась, как могла, скрыть свою печаль и страдание, когда Мартен расстался с Мириам.

Марион, новая подруга отца, нравилась Изабель, несмотря на то что временами она в глубине души испытывала к ней глухую ревность. Одновременная беременность сблизила молодых женщин.

Поскольку все попытки улучшить состояние Мартена заканчивались провалом, она решилась на то, что казалось ей до некоторой степени предательством по отношению к Марион.

Но у нее не оставалось выбора. Она не могла просто присутствовать при этом медленном, но упорном саморазрушении, не пытаясь как-то ему противостоять. Она не узнавала собственного отца, ставшего почти чужим. Пора было вмешаться.

– Все это похоже на атаку пришельцев, – однажды поделилась она с Марион. – Внешне он вроде как тот же, но внутри его место захватил кто-то другой.

Марион содрогнулась.

И тогда Иза решила действовать.

Она приехала в офис Мириам в первый день декабря. Мириам показалась ей похудевшей и усталой. Но при этом красивой, как всегда. Изабель в данном случае не могла быть объективной: бывшая жена отца с ее широкими плечами, матовой кожей, черными глазами всегда была для нее эталоном женской красоты. В детстве она хотела во всем походить на нее, что смешило и трогало Мириам, которая когда-то давно, еще до встречи с Мартеном, потеряла своего первенца и больше родить не могла.

Иза была единственным ребенком Мириам, другого у нее никогда не будет. Совершенно разные во всем, они понимали друг друга с полуслова, и Мириам ждала родов Изабель с таким же нетерпением, как и ее падчерица.

– Что случилось? – спросила Мириам, отрываясь от толстого досье.

– Все хорошо, – успокоила ее Иза, дотронувшись ладонью до живота. – Да нет, не все хорошо. На самом деле все плохо. Папа слетает с катушек. По полной программе.

– То есть?

– Я его не узнаю. Он где-то далеко. Он невыносим, его как будто нет с нами. И чем дальше, тем хуже.

– А что об этом думает его подруга?

– То же самое.

Мириам вздохнула и встала.

– Послушай, Иза, ты же понимаешь, что у меня нет ни малейшего желания влезать в личную жизнь твоего отца. В конце концов, у него другая женщина.

– Ты ревнуешь?

Мириам тяжело вздохнула:

– Не болтай глупости. Жизнь твоего отца меня не касается. Больше не касается.

– Но я не прошу тебя выступать в роли консультанта по семейным проблемам, – заволновалась Изабель. – Я его просто не узнаю. Иногда…

Она замолчала.

– Иногда?

– Я боюсь, как бы он не наделал глупостей. Он ходит, шаркая ногами. Одевается, как бомж. Пару дней назад я заметила, что он изучает свою страховку. Не хочет ни с кем разговаривать. До него теперь не достучаться. Ни Марион, ни мне.

– А чего ты ждешь от меня?

Иза посмотрела на Мириам так, будто та только что сказала нечто чудовищное. Потом вдруг спохватилась.

– Ты права, – проговорила она. – Это идиотизм, я понимаю. Извини.

Мириам подошла к ней и обняла. Иза опустила голову на плечо матери – ну, почти матери – и обхватила ее руками.

В такой позе они застыли, не шевелясь.

– По-моему, я его чувствую, – прошептала Мириам.

– Он постоянно дерется.

– Посмотрю, что можно сделать с Мартеном, но ничего тебе не обещаю. Знаешь, я и твой отец…

– Знаю-знаю, – согласилась Иза, – вы уже не вместе. К тому же у него Марион.

– Я не то хотела сказать… В последнее время всякий раз, когда мы видимся, мне кажется, что нам от этого становится только хуже, а не лучше.

– Не представляю, что еще может сейчас ухудшиться, – пожала плечами Иза. – Сама увидишь!..

Понедельник

Взглянув на тело, Жаннетта сразу поняла, что его не перемещали. Об этом свидетельствовала кровь, которая вытекла из ран и застыла под головой.

Чтобы приблизиться к трупу и при этом не затоптать и не стереть следы, среди которых могли быть следы убийцы, сотрудники технической службы соорудили мостки из досок и бетонных плит со стройки.

Два молодых человека в белых халатах делали гипсовые слепки отпечатков обуви и менее очевидных следов.