Николай Леонов - Исповедь сыщика [сборник]

— Но господин полковник работает на вас, — возразила Нина. — Он вас лишь охраняет. И не будем отнимать друг у друга время. Вы представляете силовые структуры, я имею к нашим, российским, боевикам некоторое отношение. — И она скромно потупилась. — Дитер, перестаньте крутить, говорите прямо, какой специалист, на какой срок вам нужен? Я вам отвечу, есть такой человек у нас или нет, и если есть, то сколько он стоит.

— Вы очень умны, фройляйн, и знаете, кто мне нужен, — после некоторой паузы ответил Дитер. — Но обсуждать с вами подробности я не намерен. Если у вас подобный специалист есть, познакомьте нас. Если он мне подойдет, я выплачу вам комиссионные. — Подумал и добавил: — В разумных пределах.

Дитер следовал указаниям Гурова, который несколько раз повторил, что в представлении русских немец должен быть очень аккуратным и скупым. Инспектор решил торговаться, хотя префектура Мюнхена на доставку наемного убийцы на территорию Германии предоставила ему практически неограниченный кредит.

Нина задумалась, ясно, немец хочет отсечь ее от специалиста, вести с ним дела раздельно. В конце концов, ей наплевать на контракт Олега, главное, чтобы она лично получила достаточно солидную сумму.

— А что вы считаете разумными пределами? — поинтересовалась Нина.

— Сейчас ответить не могу, прежде я должен увидеть и переговорить с вашим человеком. Имеет также значение, как вы желаете получить деньги. Если вы хотите получить всю сумму сразу — одно, если согласны сначала на аванс, потом расчет, то значительно больше. Ведь расплатившись с вами и улетев с вашим человеком в Гамбург, я рискую. Он может в последний момент отказаться от работы либо не сумеет ее выполнить.

— Я желаю присутствовать при вашей встрече, — решительно заявила Нина. — Да и человек без меня не станет с вами разговаривать.

— Ваши проблемы, — холодно ответил Дитер.

Нина увидела, что немец может прервать разговор, и решилась:

— Хорошо, я позвоню, приглашу его в этот дом, сама уеду. Через два часа мы встретимся вновь и продолжим.

— Прошу. — Дитер подвинул телефон.

Нина набрала номер, когда Олег ответил, сказала:

— Здравствуй, ты адрес знаешь, подъезжай. Человек выглядит солидным, тебе есть смысл с ним встретиться.

— Выезжаю минут через тридцать, — ответил Олег. — Наш уговор остается в силе?

— Естественно. — Нина положила трубку. — Скажите, Дитер, а почему вы так категорически не хотите вести переговоры при мне? Я ведь лицо заинтересованное и оказала бы вам помощь.

Такой вопрос полковник и инспектор предвидели, и ответ был готов, но Дитер выдержал паузу, словно пытался его сформулировать как можно четче.

— Я хочу, чтобы вы знали как можно меньше, так как абсолютно вам не верю, — ответил Дитер, ему не пришлось наигрывать, возмущение было совершенно искренним. — Вы, русские, совершенно дикие, неуправляемые люди. В любом виде бизнеса соблюдаются правила, для вас никаких правил не существует! Два дня назад вы впервые приехали в этот дом, мы мирно разговаривали, вы даже поцеловали меня. А вечером? Вы устроили засаду нашему человеку, мы случайно обнаружили его и только поздно вечером сумели привести его в чувство. Вчера? Вы ведете здесь переговоры, которые, видимо, вам не понравились. Что вы делаете? Вы заманиваете нас в ловушку, нас привозят в подвал, грозят пытками, и если бы не высший класс господина полковника…

Нина хотела объяснить, что отравление опера было ошибкой, а Мустафа обыкновенный бандит, который к ним отношения не имеет, но промолчала, она неожиданно поняла, что ее ловко обманывают, осознала, на какой трюк попалась, к своему ужасу, увидела себя со стороны — всего лишь самонадеянную девку, оказавшуюся в руках профессионалов.

…Гуров самодовольно слушал обвинительную речь Дитера, она сыщику очень понравилась, ведь человеку свойственно восхищаться собственным творчеством. Улыбка соскочила с лица полковника — он увидел свою ошибку, которую безуспешно искал, и неожиданно вспомнил, что, кажется, Талейрану принадлежит фраза: «Это хуже, чем преступление, это — ошибка». Она была кошмарной, скорее нелепой, абсолютно детской, но у сыщика не оставалось времени для самоанализа, он скатился с лестницы на первый этаж, когда Дитер, открыв дверь кабинета, пропустил Нину вперед и сказал:

— Значит, я не прощаюсь, мы сегодня еще увидимся.

— Безусловно, — ответила Нина, направилась было к двери.

Гуров преградил дорогу.

— Привет, очаровательница! — развязно произнес он и взял Нину под руку. — Эти немцы такие скупердяи, присядем на дорожку, выпьем на посошок.