Николай Леонов - Исповедь сыщика [сборник]

— Ты в любой каземат готов, лишь бы не поделиться…

Оперативник слушать не стал, вернулся в машину и доложил:

— Нормально, свои люди.

Через широкий проспект, забитый несущимися машинами, Крячко видеть происшедшее около «Волги» не мог. И вообще он сидел расслабленно, полудремал, черного хода в доме не было, нужный подъезд под носом, ждать, судя по всему, придется не одни сутки.

Подкатила «неотложка», двое парней в белых халатах, шапочках, с марлевыми повязками, но без носилок и чемоданчика выскочили из «рафика» и уверенно вошли в подъезд.

Крячко понял, что началось, связался с коллегами, продиктовал марку и номер «неотложки», напомнил порядок действий.

— Пылишь, Станислав, так быстро не бывает, — ответил майор.

— Заткнись, готовность один.

— Как скажешь, — равнодушно сказал майор.

Крячко повернул ключ зажигания, мотор мягко заурчал, сыщик улыбнулся: мол, от меня-то они никогда не уйдут. Тут же подумал, что майор прав, так быстро за девочкой приехать не могли, и тут же увидел Дашу, которая, подпрыгивая, выскочила из подъезда, что-то весело говорила «санитарам» и первой забралась в «рафик».

Крячко переложил пистолет в боковой карман куртки. Когда брать? Если сейчас, то девочку освободим, но ничего не докажем. После слов Гурова о том, что Крячко большой и умный, он решил следовать за похитителями до места назначения — квартиры или дачи. Жизнь покажет. Убивать девочку и вешать на себя расстрельную статью — бандитам никакого резона. У них, безусловно, заготовлена легенда, с доказательствами будет трудно, но захват такой группы, транспорта и базы — это уже кое-что.

«Рафик» мигнул левым подфарником, готовясь влиться в поток, затем неожиданно включил свои сирены, пересек шоссе, выехал на встречную полосу и двинулся к Садовому кольцу.

Крячко, чтобы развернуться и не засветиться, надо было либо выждать, либо проехать вперед до левого поворота, в любом случае он «рафик» терял.

— Майор, вцепись ему в хвост, веди мертво, сообщай о маршруте. Разрешаю раскрыться, только не отпустить. Перестреляй им все баллоны к чертовой матери!

Двигаясь к развороту, Крячко соединился с «Волгой», спросил:

— Ведешь? Куда следуете?

В ответ сыщик услышал такой мат, что больше спрашивать ничего не стал, позвонил Гурову и сказал:

— Они забрали девочку и ушли.

— Спасибо, — ответил Гуров, взглянул на часы, на Байкова, который задумчиво пил кофе, и, проглотив тугой комок, сказал:

— Не тяни, Григорий, за оставшиеся десять минут бином Ньютона не придумаешь.

Байков ответить не успел, вновь зазвонил телефон. Гуров догадывался, кто звонит, очень не хотел брать трубку, но выхода не было, и он ответил:

— Слушаю.

— И внимательно, Лев Иванович, — произнес спокойный мужской голос. — Ты, конечно, уже знаешь, твои парни фраернулись, девочка у нас, потому затихни и передай трубку отцу.

— Вы понимаете, что если с ребенком…

— Ты, седой волкодав, не пускай слюну. Мы коммерсанты, а не людоеды, не психи, которые разыскивают вышку. Веди себя разумно, все будет о'кей! Давай сюда папу, я ему шепну пару слов, потом мы с тобой начнем договариваться.

Байков уже рвал у Гурова трубку, завладев, закричал:

— Я ничего не знаю, не скажу ни слова, отдайте девочку!

— Молодец! Очаровательная девочка, и нам она совершенно ни к чему. Совершаем обмен: ты — к нам, Даша — к бабушке и забудем эту неприятную историю как страшный сон.

Гуров слушал разговор по отводной трубке.

— Согласен! Согласен! — повторял Байков. — Когда, где, как?

— Для меня жизнь человека дороже всех твоих миллионов, — сказал Гуров. — Подумай, как совершить обмен, я тоже пораскину мозгами, позвони после восемнадцати, а сейчас дай трубку девочке.

— Лев Иванович, даже не смешно, я же говорю из автомата.

— Хорошо, пусть в течение получаса Даша сюда позвонит.

— Ладно, — неизвестный положил трубку.

Опережая нервный срыв Байкова, истерику, Гуров шарахнул кулаком по столу и закричал:

— Молчать! Кто во всем виноват? Кто продал своего шефа, за что убили невиновного человека? — Он схватил юриста за лацканы пиджака и приподнял. — Девочку они не тронут, она им действительно ни к чему, а тебя требуют к себе с одной-единственной целью… Понятно, с какой?

— Ну и пусть! Пусть убивают. Я оставлю дочке все деньги, мать ее воспитает! — У Байкова начиналась истерика. Гуров отвесил ему такую пощечину, что чуть не отшиб голову.

Из-за холодильника за ними наблюдал Юдин, который счел нужным вмешаться: