Тодд Лерой - Жаклин Врана

– Я сам это решаю, – пропел мужчина. – Жалкий слизняк. Тебе не все равно, кому умирать, верно? – напрягся он, прислушиваясь к шуму на улице.

Глаза его округлились. Вскоре звук услышали остальные. В том числе и Магда.

Ноель спрятался за спину женщины и приставил дуло к ее затылку.

– Не делай этого, – просила Жаклин. – Это ничего не решит.

– Это еще как решит. Еще как, – причитал с горящими глазами он, завороженный миганием сигналов на полицейских машинах. Мужчины покинули автомобили, опустились на одно колено и направили оружие на одну мишень. Среди них Жаклин заметила Уве с Локом. Первый бросил на нее обеспокоенный взгляд, второй – взволнованный и даже немного радостный. Девушка пыталась показать, что ситуация под контролем, но Уве ее рассеянный вид не убедил.

– Ведь ты меня понимаешь, – обратился к девушке Ноель.

Жаклин кивнула и пыталась вскрикнуть, но поздно. Раздалась пара выстрелов, после чего еще десяток.

Первым стрелял Ноель. Врач подпрыгнул на стуле, голова его покренилась вперед, и тело упало вместе со стулом, к которому было привязано. В убийцу стреляли уже полицейские. Они опоздали на какую-то секунду. Тело Ноеля изрешетила сетка пуль. Он забился в эпилептическом танце и рухнул на землю позади кричащей женщины.

Жаклин вскинула руки, чтобы остановить пальбу и бросилась к Ноелю.

– Она с ума сошла? – спросил у напарника Лок. – Она ничего не перепутала?

Уве раскинул руки, спрятал пистолет за пояс и вынул перочинный нож.

– Кого-то еще удастся спасти, – опустился рядом с врачом Уве и приложил два пальца к его шее. – Проклятье, пусть поторапливаются!

– Ноель тоже еще дышит, – тихо сообщила Жаклин.

– Кого ты еще собралась спасать? – покачал головой Уве. – Он, по меньшей мере, десяток пуль поймал.

– У тебя проблемы с определением верной стороны? – воскликнул юноша. – Вот герой, вот злодей!

Жаклин заметила, как шевелятся губы Ноеля и пригнулась над его лицом. Однако замолк мужчина, прежде чем она успела что-то разобрать.

– Помочь добраться до участка? – предложил Уве.

Девушка отпустила руку Ноеля и кивнула.

– Я с вами, – вступился Лок, прыгая на заднее сидение Кадиллака. – Не каждый день удается на таком кататься.

– Думаете, они выберутся? – спросил аспирант, выглядывая через плечо Уве.

– Убери голову, за тобой ничего не видно, – приказал тот.

– Где находится душа? – внезапно подала голос Жаклин.

– На эту тему говори с Виктором, – посоветовал мужчина. – Палеонтолог у нас он.

– Не хочу показаться дилетантом в этой области, – прищурился Лок. – Вообще я не особенно религиозен. То есть я верю во что-то внеземное. В то, что подарило вселенной жизнь, но не отношу себя к определенному религиозному течению.

– Ты агностик, – подсказала Жаклин.

– Наверное, – согласился юноша. – Но я слышал, будто при смерти человеческое тело теряет от двух до тридцати граммов массы.

– Такое же явление наблюдается и во время сна, – заметила Жаклин. – И не только у людей. Хотя разница в граммах существует. Индейцы Северной Америки верили в то, что душа во время сна покидает тело и странствует по мирам. Какое-то время после смерти душа хранится в этой кладовой знаний. Поэтому в следующей жизни становятся вероятными такие понятия как дежавю и коллективное бессознательное.

– То есть, по-твоему, это хранилище и есть то самое божественное, что воссоздает жизнь?

– Давайте помолчим двадцать минут и перенесем этот диалог в участок, – попросил Уве, включая радио. – Так-то лучше.

– Держи, – вынул из кармана и протянул запечатанный пакетик он. – Совсем забыл. Это миндаль. Говорят, он полезен таким, как ты.

– Не хочу тебя поправлять, – вскрыла пакет Жаклин. – Но ты перепутал. Должно быть, с болезнью Альцгеймера.

– Виктор? – закричал мужчина, когда двери лифта открылись. – Виктор?

– Да? – показал кудрявую голову из двери кабинета он. – Я уже слышал эту палеонтологическая диарею, и она требует немедленной терапии.

В кабинете, помимо него, была Соня, разливающая кофе по стаканам.

– Итак, почему бы не отнести цикличность к одному из основных свойств? – начал Виктор. – Ведь мы знаем, что после очередного конца Света Вселенная снова обретет размеры спичечной головки, – продолжал тот. – Под цикличностью мы полагаем то, что Вселенная в прежнем ее состоянии уже существовала. Почему бы не рассматривать Вселенную как живой организм, подобный человеческому? Она растет и достигает максимальных размеров, после чего увядает и, наконец, гаснет. Ведь смерть это не медленный процесс, а грандиозное колебание в теле. Пожалуй, самое большое за всю жизнь. Хочу напомнить, что без вашего отчета этот вечер для нас не закончится.