Илья Эренбург - Золотое сердце. Ветер

Шаги или ветер?

Никого нет.

(Встает, идет к статуе, нащупывая целует Сердце, потом срывает его)

Клотильда.

Пречистая Дева!

(Слепой роняет Сердце в колодезь. Клотильда, окаменевшая глядит на него)

Слепой.

Кто здесь? Никого!

Упало,

И не вернется,

И все мое счастье осталось

На дне колодца.

Это был ветер, ветер с моря.

Почудилось мне…

Горе!

Горе мне!

Оно звенело и пело как в сказке.

Тяжело золотое сердце,

И какая рука удержит

Чужое сердце,

Свое счастье?

Пропало, пропало навеки!

(Пауза. Берет свою чашку) Подайте слепенькому!

(Уходит в церковь, за сценой еще раз кричит «Подайте слепенькому». Клотильда подбегает к статуе, падает перед ней)

Клотильда.

Пресвятая Дева и Мать!

Твое сердце — твердыня, солнце!

Как Ты могла его отдать

Жалкому слепому.

Сердце! недоступное! невозможное! понятное!

На дне колодца! в руке святотатца!

Ты была моим крепким якорем.

Я знала, что Ты светла и бела.

Пред Твоей белизной я плакала.

Для Тебя я себя берегла.

Но Ты, искушая слабую,

Грешной руки не отвела.

Теперь мое сердце — в бурю корабль

Несется… куда?.. куда?..

Та же площадь. Толпа коленопреклоненная поет вокруг статуи Богоматери. Слепой на прежнем месте. Похоронный звон. Сумерки.

Хор богомольцев.

Веет ветер смертный

Над святой могилой.

Золотое Сердце

Закатилось!

Плачьте вдовые! плачьте сирые!

Хороните свою любовь!

Над христианским миром

Ночь.

Веет ветер, веет смертный.

Поминальные дни пришли.

Больше не бьется звонкое сердце

Земли.

Сердце остановилось.

Солнце закатилось.

Господи, Господи, помилуй!

Изольда.

Сестра Алиса, какое горе и все плачут…

Когда я была маленькой — умер мой брат,

И также все плакали… что это значит?..

Неужели оно не вернется назад?..

Мы будем жить, но не будет сердца Марии…

Оно ушло, а жизнь не кончается…

Больше не придут сюда больные, хромые, слепые,

Чающие.

(Плачет)

Алиса.

Какое горе, сестра Изольда!

Что скажут богомольцы?

Исчезло сердце Марии.

Уже не придут к нам больные, хромые, слепые.

Заглохнет обитель, замолкнет колокол,

Наши кладовые опустеют.

Больше не зазвенит веселое золото

В сундуке сестры-казначеи.

(Плачет)

Богомолка.

Грех какой! вора будут черти щипать по очереди.

Богомолец.

Или засмолят в бочку.

1-ый вор.

Видишь, хорошо что мы не соблазнились Сердцем.

Ад! это тебе не таверна!

2-ой вор.

Да, но у нас остался только ломоть хлеба.

3-тий вор.

За то мы в дружбе с небом.

Богомолка.

Среди бела дня украли.

Богомолец.

А кто?

Богомолка.

Да вот не этот ли молодчик!

(показывает на 2-го вора)

Он у меня вино украл давеча,

Целую бочку.

2-ой вор.

Одно дело — бочонок, другое — сердце Мадонны!

Вы говорите весьма невразумительно.

К тому же вино я отдал отцу-эконому

На поддержание святой обители

(тихо, другим ворам)

Выручайте! говорите!

1-ый вор.

Господа, я слышал от одного ученого человека,

Что всякий кто посмеет святое Сердце похитить,

Здесь же, на месте ослепнет.

Нет ли здесь слепого?.. поглядите!

Богомолка.

На паперти слепой!

2-ой вор.

Стой!

3-тий вор.

Держи его!

1-ый вор.

Вяжи его!

(Толпятся вокруг слепого… голоса «слепой», «стой», «держите», «вяжите!»)

Аббат.

Подождите, подождите, братья!

Этот человек от рожденья слеп.

Тридцать лет он сидит на этой паперти

И гроши собирает на хлеб.

Слепой.

Подайте грош! пожалейте слепого!

Алиса.

Да это наш слепой! ищите другого!

Богомолка.

Найдешь тут. Простыл след…

Богомолец.

Весь двор обшарили — два глухих, а слепых больше нет.

3-тий вор (к 1-му вору) .

Кажется мы дали маху,

И зря тебя послушались.

Теперь у какого-нибудь монаха

Тысяча экю под подушкой.

1-ый вор.

Как знать? все бывает на свете,

А вдруг он завтра ослепнет?

Мне этот бретонец (показывает на Гиома) крайне подозрителен.

Не он ли?.. посмотрите-ка…

(Гиому, лукаво)

Не взяли ли вы случайно Сердца святой Марии.