Ада Грин - Нарисованные люди

Урна в метре от девушки навела на определенные мысли, Яна взглянула на кусок бумаги в своей руке. Адрес квартиры Князевых. Сжав записку в кулаке, она заметила свое отражение в зеркале напротив. Со стороны ситуация выглядела комично. В сетке апельсины, а в руке судьба заместителя директора строительной фирмы.

– Яна! Вот ты где, – тепло улыбнулась ей Раиса Степановна, довольно бодро вышагивая между сырными прилавками, держа в руке мешочек грецкого ореха. – Ты еще не взяла мяса?

Девушка тряхнула головой и посмотрела на старушку.

– Нет, бабуль, я что-то на сыр засмотрелась, – пряча в заднем кармане джинс с высокой посадкой ныне важную для себя записку, Ковалёва взяла бабушку под руку и отправилась к мясному прилавку. Сегодня к вечеру она решится на опасный поступок, расскажет обо всем матери похищенной Дианы, а там они обе попытаются найти хоть одну ниточку, ведущую к девушке. А пока нужно было выбрать: какой кусок мяса меньше напоминал ей о разбитом лице Князевой-младшей и вызывал наименее страшные ассоциации.

Этим августовским днем над городом не было ни единого облака. Солнце палило не щадя никого. Если в квартире работал вентилятор, и становилось немного легче, так на улице – форменное пекло. Люди пытались прятаться в тени деревьев, но температура воздуха все равно заставляла ощущать себя в закрытой теплице в середине лета. Ближе к вечеру ничего не изменилось, разве что яркий диск на небе спустился пониже и не сжигал так своими лучами. Зайдя в подъезд жилого дома, Яна наконец ощутила прохладу каменного здания. Прижиматься горячей спиной к серым бетонным стенам сомнительной чистоты она, конечно, не стала. Благо девушка не забыла нанести с утра солнцезащитный крем, иначе уже напоминала бы поджаренного на вертеле поросенка.

В записке, лежащей на дне сумочки, значился номер квартиры – пятьдесят три. Пока она поднималась на нужный этаж, трижды была готова повернуть назад и никогда в этот дом не возвращаться. Но ноги сами тянули ее к нужной двери. Стоя у нужной квартиры, Ковалёва приглаживала легкое летнее платье в мелкий цветочный принт и думала. Думала о том, как далеко все может зайти. Пока железные двери перед ней вдруг не распахнулись, толкая собой девушку. Яна едва успела устоять на ногах и выставить руки вперед, чтобы не получить еще один синяк, помимо следов на шее, оставшихся от недавней встречи с внуком Раисы Степановны.

– Оу… привет, – выглянувший из-за двери высокий молодой человек внешностью походил на типичного секс-символа для аудитории от четырнадцати до восемнадцати лет. Довольно приятное лицо, стрижка не переходящая через грань излишеств, оставляющая владельцу мужественность. Теплая кожа, тронутая солнцем, и запоминающиеся небесные глаза. Парень растянул пухловатые губы в обрамлении однодневной щетины и попытался улыбкой стереть острые углы возникшей ситуации.

– Здравствуйте, – пора бы ей научиться настраивать диалог так, чтобы в Яне с первых фраз не видели школьницу с бантиками. – Это пятьдесят третья квартира?

Картинным жестом, который она видела разве что в американских подростковых сериалах, парень поднял руку и оперся локтем о дверной проем, осматривая гостью с головы до ног.

– Ага, – лихим движением незнакомец прочесал свою пышную русую шевелюру и оставил волосы лежать так, что впору было делать снимки на обложку журнала для женщин. Ковалёва лишь молча вскинула брови и даже сказать ничего не могла. Если бы существовали измерители флирта, то этот индивид выдавал высшие показатели. – Ты к кому вообще?

Яна все еще молчала, она попыталась открыть рот, чтобы ответить на элементарный вопрос, но после осознания того, что предложение в голове еще не сформулировано она тут же его захлопнула. Вероятно, парень воспримет застой в ее мыслеобразовании как заслугу собственной привлекательности.

– Мм.. к Князевой, не знаю ее имени, к сожалению. Князева здесь живет? – вполне возможно, не следовало именно так формулировать вопрос. Эта семья встретила за последний месяц слишком много вопросов, которые задавались людьми незнакомыми, и члены этой семьи могут на все реагировать с опаской. Хотя внешний вид девушки явно говорил о том, насколько далека она от государственных структур. Однако ее легко можно было принять за журналистку.

Как она и ожидала, молодой человек сперва снова внимательно ее осмотрел, а потом, не отворачиваясь, вдруг прокричал: