Андрей Ромм - Черно-белый сад

– Куда же мне идти? – спросила Катерина, увлекшись подсказанной идеей (утопающему же положено хвататься за любую соломинку).

– Обойди заведения рядом с домом, чтобы далеко не мотаться. В мелкие не устраивайся, там много не заработаешь, выбирай покрупнее, такие, что проводят банкеты. Банкеты – это о-ца-а-ца! – Вероника выразительно закатила глаза, покачала головой и пощелкала языком. – Хорошие деньги и еды на неделю можно домой унести…

– Объедки собирать? – ужаснулась Катерина.

– Ну ты даешь! – от удивления Вероника всплеснула руками так широко, что чуть было не смахнула со стола подсвечник. – Мы что – свиньи? Знаешь, сколько после каждого банкета остается на кухне? Готовится ведь с запасом, а с собой забирают несъеденное далеко не все. И если ты с поварами дружишь… Да не смотри ты так, я имею в виду не секс, а обычные хорошие отношения! Так вот, если ты дружишь с поварами, то всегда можешь рассчитывать на унести домой что-то вкусное.

– Это так, – подтвердила Анжелка. – Пока Ника бегала с подносом, мы обе на еду почти не тратились.

– И на выпивку тоже не очень-то тратились, – добавила Вероника.

Анжелка кивнула, подтверждая и эти слова.

В Рождество, будь то католический или православный праздник, положено случаться чудесам. К тому же человеку не может бесконечно везти, рано или поздно будет сбой, но и бесконечно не везти тоже не может. Нет-нет, а пробьется сквозь тучи луч счастья.

На этот раз рождественское чудо запоздало на три дня. Или не запоздало, если считать его началом разговор с Вероникой. Подумав, а почему бы и не рискнуть, Катерина решила попробовать себя на новом поприще. Тем более что работа официанткой идеально сочеталась с учебой. В первой половине дня в заведениях общепита наплыв небольшой, если не считать бизнес-ланчей, но они зачастую устраиваются по принципу самообслуживания и сильно официантов не загружают. Основной поток клиентов идет вечером, а Катерина могла начинать работу уже в четыре часа дня. И работать до глубокой ночи, сколько надо будет. По субботам и воскресеньям можно выходить на полную смену. Субботние занятия в институте прогуливались легко, без последствий. В уме у Катерины засел примерно-усредненный расчет ее месячного заработка, набросанный Вероникой на вырванном из блокнота листочке. Листочек Катерина забыла у Анжелки, но цифры врезались ей в память намертво. Было чему врезаться.

Вероника предупредила, что искать работу «расфуфыренной» не следует. Скромная одежда, минимум косметики – самое то. Чтобы сразу было видно, что человек устраивается работать, а не попой вертеть. И еще она предупредила, что в первые недели работы всем новеньким устраивают проверки на честность. То пару сотенных купюр кинут в раздевалке, вроде как случайно обронили, то во время расчета больше денег дадут – вернет или смолчит? Ну насчет этого могла бы и не предупреждать, поскольку с честностью у Катерины всегда было в порядке. Она сроду не брала чужого и не собиралась начинать делать это даже в своей тяжелой ситуации. Саму мысль о работе официанткой отвергала только потому, что была уверена в том, что ей непременно придется обсчитывать клиентов.

Первый день Катерина присматривалась. Обходила заведения в своем районе, смотрела на публику, изучала официантов, пыталась оценить посещаемость. Время было предновогоднее, почти праздничное, поэтому в большинстве заведений было многолюдно. Те, в которых народу сидело мало, Катерина в свой список не заносила.

Обход получился очень тоскливым. Новый год на носу, праздничная иллюминация, веселые лица, набитые пакеты и большие коробки в руках, снег падает крупными пушистыми хлопьями, а праздничного настроения нет и в помине. И не только из-за банковской кабалы, в которую она так неосторожно влипла, но и по другим, более серьезным причинам. Но безденежье вкупе с мрачными перспективами, конечно же, усиливали тоску-печаль. Как минимум вдвое. Среди приподнятой предпраздничной атмосферы Катерина острее ощущала свою бедность, свое неприкаянное одиночество, свою ненужность. Ей тоже хотелось зайти в кафе, выпить чашку кофе, возможно, даже с ликером, съесть пирожное, устроить небольшой шопинг, долго выбирать подарок любимому человеку… Хотелось почувствовать себя беззаботной, юной, чуточку бесшабашной… Ах, неужели когда-то она была такой? Нет, то, наверное, была другая девушка. Похожая на нее и с таким же именем…

Вернувшись домой, Катерина переписала список заведений, показавшихся ей перспективными, расположив их по мере убывания этой самой перспективности. Потом немного порыдала, надо же было хоть как-то выплеснуть эмоции. По многолетней привычке она продолжала рыдать беззвучно, давясь собственным плачем, несмотря на то что жила одна и могла позволить себе делать это в полный голос. Потом долго стояла у распахнутого окна, дыша морозным воздухом, который сейчас не столько бодрил, сколько успокаивал. Потом легла спать и долго ворочалась с боку на бок в ожидании сна…