Вера Арт - Колокольчик в Праге

Девушки практически бежали по улицам, бетонным лестницам Праги в белых легких куртках, футболках, синих джинсах, юбках и в белых кедах. Волосы были собраны сзади в виде конского хвоста, и выглядели они лет на пятнадцать. Что-то сродни смеху и слезам мелькало в голосе Евгении, когда она продолжала кричать гимн:

– «Волевая молодежь может все!

Волевая молодежь решает проблемы!

Волевая молодежь поддержит интересы любого!»

Дошли до старого, красного, трехэтажного здания. Алексей смотрел на счастливых девушек. Людмила и Радослава обнимали Евгению, прощались.

– Как насчет виски? – спросил Алексей, почувствовав себя неуютно под проницательным взглядом Евгении. Людмила и Радослава послушно отказавшись, смеясь, убежали и скрылись в темном подъезде.

На улицах не было ни души: чувствовалось, что все население собралось где-то в одном месте.

– И ты теперь всех красишь одним цветом? Фиолетовым? – Алексей позволил себе сжать ее ладонь. Ощущая тепло поддерживающей его руки, Евгения поежилась.

Вернулись в исторический район Праги – Нове Место. Демонстрация была окончена. Алексей Аврелин на молодых людей поглядывал с беспокойством. Ему было ясно, что раз водившие без всякой надобности такие беспорядки, значит, затеяли что-то недоброе.

– Круто! Ну, команда одна! – сказал кто-то. Обернувшись, к товарищу пившего воду и он сразу поднес сооруженный факел к стене домика. Дом был специально построен из старого дерева студентами. Он легко загорелся. Пламя в одну минуту с треском поднялось кверху.

– Новая воля! Наша воля! – к реву толпы присоединились крики поджигателей. Алексей Аврелин и Евгения не заметили, что стоят рядом, потому что смотрели на окружающих, сразу почувствовали, как их душит дым и языки пламени пылают, чуть ли не касаясь их.

Отойдя, Евгения улыбаясь немного застенчиво, была совершенно очаровательная. Прежде, чем заговорить, она выждала именно тот успокаивающе малый шаг, который так необходим для уверенности в слушателях.

– Я не собираюсь грустить, – отрицая происходящее, сказала она. – Ты знаешь жизнь, все так празднуют победу.

Под самой крышей здания, которого они стояли, было круглое оконце. Евгения посмотрела в него и увидела отражение на фоне домов старой постройки горящий домик. Она им заинтересовалась: он показался ей каким-то обычным, погруженный в загадочную тишину пламени. Какая-то загадка заключалась во всем общем фоне. Подле него не было никого. Кто мог бы объяснить тайну? Даже Алексей Аврелин немного смущенный блестящим ее общением и насмешливыми взглядами. Описал круг и стал в нескольких шагах от Евгении, позади шумных группировок демонстрации. Оттуда доносился до него голос предводителя, который призывал всех скромных и не скромных слушателей.

Время медленно тянулось. Они стояли друг против друга, не мешая толпе, спешащей разойтись. Но они не видели никого вокруг. Алексей, не отрываясь, глядел на нее, словно внезапно разбуженный. Она почувствовала невероятное облегчение, когда церемония закончилась и демонстранты разошлись по своим делам. Алексей молчал. Воспользовавшись моментом, перед прогулкой по городу, она представила: получасом позже она уже спит; перед этим по выбранной для прогулки дороге, радуясь обвевавшему ее лицо ветерку, с некоторым удивлением услышала бы: «Спасу!». Обернувшись, она увидела Алексея и ее лицо озарила ослепительная улыбка. Догнав ее, взглянув на нее улыбающуюся, но не улыбнулся в ответ.

– Ты не должна ходить одна, – сказал он. – Я думаю, ты это уже поняла.

Прервав ее размышления, Алексей посмотрел в сторону:

– Пошли в кафе. Ночное.

– Ага. – взяв за руку Алексея, она его повела. – Это все ерунда. Выдумки, кричащие фразы. Сейчас наука, государство расширила наши горизонты.

– Какие горизонты?

– Горизонты мыслей и действий. Дали нам веру в силу мысли, в ее возможностях. Такие методы использовали еще много веков назад. Они придумывали смерть. И вовсе не нужно было убивать жертву. Все, что нужно – это внушить, что гибель или победа неизбежна.

– Внушение не действует, если люди не верят.

– Ой, мы не далеко ушли от шаманов. Психологи умалчивают, не говорят: ожидание умереть таится во всех людях. А хитрые американцы скажут – нужно уметь использовать.

– Интересно. По-твоему мнению никто не заставляет человека совершать самоубийство?

– Ты отстал или забыл. Тебе не приходилось слышать о внушаемых болезнях, истериках, в неправильном видении мира как внутреннего, так и внешнего?