София Устинова - Глоток горячего горького шоколада

– И то верно… – усмехнулся и взъерошил волосы: – Я сбегать, смотреть, что там с Леной и Салмадом. К тому же никто за управлением не смотреть.

– Окей, – уставши, закрыла глаза, погружаясь в тишину и покой.

Разбудило шершавое прикосновение к щеке. Разлепила веки и утонула в нефтяном омуте глаз Фатиха. Нежность, трепетность во взгляде гипнотизировали, подкатившая волна счастья накрыла с головой. Каплан подмигнул:

– Пора. Мы приехать.

Села на койке, спустив ноги на пол. Туда же шмякнулись останки порванных купальных трусиков. Усмехнулась. Отыскав в смятой простыне лиф, запустила в Фатиха. Он ловко поймал и кивнул в сторону. На маленьком столике, припаянном к стене, лежала плоская коробка, увенчанная большим красным бантом. Я посмотрела на Каплана, он улыбнулся:

– Я забрать тебя с пляжа. На тебе ничего, – в подтверждение слов – фривольным взглядом обласкал меня на расстоянии. Я невольно подтянула простынь, укрывая обнаженную грудь. Масляный взор турка последовал за движением, и тело против воли отреагировало. Фатих снова расцвел: – Ты – красивый. Я не пережить, если на тебя будут коситься другой. Ты – мой!

– Прекрати собственничество, – смущенно опустила глаза. – Во-первых, я стара – не все падкие на старушек, во-вторых, не так красива, как говоришь. Уж кто-кто, а я себя знаю. Если ты меня желаешь – твои проблемы. – Вскинув голову, добавила: – В-третьих, спасибо за подарок, голой тоже не люблю ходить. Лучше в целлофановом пакете. Плевать, что прозрачный, главное, ощущение – на мне что-то есть. А когда успел?

– Днём! Перед тем как тебя забрать, – Фатих нахмурился. Я прогнала сказанную фразу еще раз. Вроде ничего двусмысленного и взяла со стола коробку. Развязала бант, открыла. Ярлык «Шанель» на алом шелковом платье с жёлтыми цветами и длинными зелёными стеблями, лишил дара речи. Даже боялась прикоснуться к чуду.

– Тебе не нравится? – убито пробормотал Фатих. Я подняла глаза – силуэт Каплана расплылся от предательской влаги. Слова не желали издаваться. Застрявший в горле ком мешал, и избавиться от него не получалось. Прокашлялась:

– Нет… То есть, это шутка? Ты меня проверяешь?

– Я не понимать, – Фатих вновь взъерошил копну смоляных волос. – Думать, это красиво и достойно тебя.

– Тебе лучше выйти, – отвернулась. Стыд за слёзы угнетали. Затаилась – обстановка накалилась, дышать нечем. Тугой узел стягивал грудь. Дверь каюты хлопнула, я вздрогнула. Зачем обидела Фатиха? На его лице читалось неподдельное желание угодить. Он не хотел обидеть.

Придя в себя, вытащила подарок. Мягкая лёгкая ткань струилась по пальцам, ласкала кожу. Приложив к себе, встала к зеркалу, висящему на дверце встроенного узкого углового шкафа.

Размер мой, цвет мой, Каплан учёл всё. Под платьем оказалось ещё ажурное красное нижнее белье от «Луи Витон» и запасной купальник той же фирмы. Черные бикини, украшенные камушками сапфирового цвета. Дилемма. Что надеть первым? Коктейльное платье. Хм… босиком? Бросила взгляд под столик – там притаилась еще одна коробка. Открыв, ахнула. «Монблани» из последней коллекции. Я не модница. Журналы не скупала, но Ленуля всегда листала глянец и мне нет-нет, да и приходилось штудировать последние номера «Гламур», «Вог», «Космополитен». Там видела подобное. Втиснулась в туфлю, в другую. Опять в точку! Подошла к зеркалу, крутанулась – а что, голая, зато в обуви. Чёрт! Фатих меня взвесил и измерил. Интересно, всех так одаривал? Скорее всего. Он, вероятно, богат. Плевать! У нас курортный двухдневный роман. Платье, как и остальное подаренное, с собой в Мурманск не возьму. Не поймут, но я-то буду знать – носила такое…

Надев купальник, несмело вышла. В каюте напротив, услышала голос Лены и бормотание Салмада. Стараясь не мешать, юркнула на палубу. Каплан с телефоном прохаживался взад-вперёд и интонация его голоса, мягко говоря, звучала раздражённо. Я ничего не понимала, мой взгляд гулял следом за Капланом. Разгневан, лицо серьёзное, в глазах пылает злость.

Отвернулась, взялась за поручень и прислонилась к бортику. Мы причалили. Берег опять поодаль. С серебристым песком; цивильным пляжем: лежаки, бары, столики; роскошными белоснежными особняками, утопающими в зелени чуть глубже. Остров посреди моря! Частный? Скорее всего. Фатиха? Неважно. Вот только, снова мы качаемся, удерживаемые якорем. Почему нет пристани? Жар опалил спину, выбил из размеренного течения мыслей:

– Строительство ещё в разгаре, – словно оправдываясь, констатировал Каплан, – причал обещали сделать в течение года.