Вера Вьюга - Бал Хризантем

Через час она дотряслась в разбитой «санитарке» до гарнизонного госпиталя. Сын показался ей возбужденным – глаза лихорадочно горели. Дора потрогала губами лоб.

– Сынок, как же это? Тебя били? – она вспомнила увесистую связку вроде кастета в руках Колотухина. – Ключами? Зачем ты покинул часть?

– За пивом! Сержант ночью поднял. Родина-мать зовет. Пива хочет. Роди нам пиво, говорит. Не родишь – прокачают.

– Что это? Как? – в глазах ужас.

– До потери пульса.

– Сынок, ну обещай мне, что не будешь пить. Я вот тебе цыпленка… Сигарет, как просил. А вот, – рука ее вытянула из пакета жестянку. – Нет. Колотухин запретил, – пиво скользнуло на дно пакета. – Обещал, если все осознаешь, то и не накажут. А что болит-то у тебя? Голова? Сердце? – Она принялась ощупывать сына. Тот отшатнулся.

– Ничего не болит уже.

– Вот и хорошо. Потерпи. Уже недолго осталось, – она сунула ему в руку пакет. – Я пойду. А то автобус потом долго ждать. Давай, сынок, не болей. Я приеду в следующие выходные.

Расстроенная Дора не понимала, как же так. Она вздыхала, но винить себя даже не думала. Авось обойдется. Сын дал ей слово больше не бегать, а командир – не привлекать к суду. Все и обошлось. Правда, услали в дальнюю часть Лешку. В лес дремучий. Колотухин позвонил через неделю, мол, жив-здоров ваш ребенок. Ждите, мать. Отдаст Родине, как положено, год своей молодой жизни и пусть катится ко всем чертям. В общем, успокоил ее Колотухин и даже обрадовал. Ждать со спокойным сердцем легче, любая мать знает. Даже такая нерадивая, как Дора.

Глава вторая

Яркий и теплый октябрь не отпускал бабье лето. Вместо набрякшего серого неба, над головами прохожих светило вполне румяное солнышко, разогревавшее атмосферу так, что некоторые особы женского пола все еще щеголяли в туфлях. Приятно было, ни о чем не думая, идти по сухим тротуарам, любоваться одетыми в «багрец и золото» деревьями, тихо напевая какую-нибудь ерунду вроде «купила мама Леше отличные галоши, галоши настоящие, красивые, блестящие…» и радоваться своим новым сапожкам из лакированной кожи, купленным по случаю почти задаром.

На остановке Дору догнал автобус. Сапожки, хоть и были удобными, но мизинцы, сдавленные обновой, стали робко сопротивляться, напоминая о себе легким жжением. Дора заскочила в автобус и, усевшись, стала смотреть в окно. Солнце еще припекало. Закрыв глаза, она представила себя в шезлонге на берегу моря с бокалом джуса в загорелой руке. Ей так хотелось на море… Но теперь она ехала на смену в «Золотую иглу», куда недавно устроил ее счастливый «несчастный случай».

В такое тепленькое местечко, где еще и неплохо платили, попасть с улицы было так же нереально, как поцеловаться наяву с Джонни Деппом. И все же это случилось! Правда, за такое везение Доре пришлось пострадать – трещина в лучезапястном суставе и пара ссадин на коленках. Зато теперь у нее отличная работа: сутки через трое с кофейком, книжечкой и коечкой, куда можно прилечь вздремнуть с двух ночи и до пяти утра. И все это блаженство она обрела, чуть не попав под колеса белого джипа управляющей этой самой «Золотой иглой».

Случилось это, как в плохом сериале.

В тот день вроде и Аннушка не разливала масло, и до льда под снегом еще жить да жить, но, как только Айседора шагнула на проезжую часть дороги, нога в разношенной туфле вдруг подвернулась, и, словно подстреленная утка, беспомощно выставив вперед руки, Дора плюхнулась на асфальт. Пока она подбирала с дороги обувь, вспыхнул зеленый, и выскочившая из-за угла машина чуть не переехала ее окончательно. Тормоза взвизгнули, но в последний момент остановили колеса в полуметре от Дориного зада.

Из авто выскочила особа женского пола с перекошенным от ярости ртом и принялась осыпать несчастную такими яркими эпитетами, что прохожие остолбенели, а сама Дора, кроме психологического шока, получила еще и лингвистический. Возможно, автоледи так бы и бросила на дороге незадачливую пешеходицу, а может и попинала ее лабутенами в воспитательных целях, но на счастье где-то совсем рядом завыла сирена. Разбираться, кто там воет, полиция или пожарная, особа не стала – подбежала к растерянной Доре, уже нацепившей на ногу предательскую туфлю, и дернула за руку, увлекая в сторону автомобиля. Дора взвыла от боли не хуже сирены.

– Что орешь?! Садись в машину! – скомандовала грубиянка и затолкала жертву ДТП в свой белоснежный джип.

Так они и познакомились, Снежана Сергеевна и Дора. Кое-как разговорились. Оказалось, что живут в одном доме и даже в одном подъезде. Только Дора уже десять лет в оставленной мужем квартире, а Снежана Сергеевна два месяца снимает трешку на пятом этаже.