Диана Шмелева - Ошибка разбойника

– Что это, дон Стефано?

– Примерь.

– Зачем?

– Хочу её с тебя снять.

– Почему не шёлковую? – надула губки красавица.

– И шёлковая найдётся.

Подумав, что новая любовная игра окажется увлекательной, женщина сбросила с себя всю одежду, оставшись в чулках, и нырнула в сорочку.

Ночь любовники провели превесело. Герцогиня хохотала, между утехами надевая и снимая сорочки, вертелась перед небольшим зеркалом, висевшим на стене комнаты Кончиты, капризничала и придиралась:

– Шёлк струится, как ручеёк, а лён топорщится!

– Без этого кружева бы не лежали так пышно.

– Лён ужас как мнётся!

– Какое удовольствие его смять на тебе!

– Жаль, сейчас не посмотреть при хорошем свете.

– Погоди… – дон Стефано поставил свечу за герцогиней, любующейся на себя в зеркало.

Стройные ноги, уже без чулок, просвечивали под тонкой сорочкой, а их силуэт под льняным батистом оказался чётче, чем под шёлком. Под конец кабальеро преподнёс любовнице ажурную вещицу из переплетённых льняных нитей.

– Попалась в сеть, моя рыбка…

Её светлость со смехом упала на кровать.

– Ты затейник. Уговорил.

– Последняя сорочка годится, чтобы в ней принимать мужа, – дон Стефано с ухмылкой передал женщине рубашку из плотного полотна, вызвав у любовницы новый взрыв хохота.

Отсмеявшись, донья Мария спросила:

– К чему ты вдруг стал расхваливать лён?

– Да так, съездил в Тагону, где его стали выращивать, понравилось. Сразу представил эту ткань на тебе.

– Пусть будет по-твоему… – промурлыкала герцогиня, прильнула к любовнику и стала водить холёным пальчиком по его груди. – Мне хорошо с тобой, дон Стефано, знаю, ты ничего не делаешь без расчёта, но всё равно хорошо.

Мужчина снисходительно потрепал её по щеке. Лежавшая рядом с ним молодая бесстыдница выглядела совершенно невинно, хотя дон Стефано подозревал – любовники у герцогини были и раньше, если не до замужества. Любопытство оказалось даже сильнее, чем дело.

– Мне тоже отлично с тобой, – обронил кабальеро. – Ты, донья Мария, в постели – огонь, не угадать, что вытворишь, знаешь толк в любовной игре.

Красавица усмехнулась.

– Намекаешь на большой опыт?

– Или талант, – вежливо возразил любовник. – Но не дон же Армандо тебя обучал! Он неплохо, хотя и небезупречно, продумал, как не стать рогоносцем после женитьбы… – дон Стефано умолк, остерегаясь говорить прямо, но герцогиня догадалась.

– До женитьбы тоже продумал, – её светлость резко помрачнела. – Ты и представить не можешь, как меня проверяли!

– Неужели? – усмехнулся кабальеро. – Очень могу представить, но как твоя мать согласилась? Это унизительно для благородной семьи.

– Ещё бы она не согласилась, когда я приглянулась герцогу де Медина не хуже, чем одна из драгоценных безделушек его коллекции! И кузен настаивал.

– Кузен?

– По матери, дон Диего, из младшей ветви графов де Гарофа. Он ещё в четырнадцать меня разглядел, оплачивал учителей и дуэнью, которая даже спала в моей комнате! – герцогиня заговорила быстрее, захлёбываясь воспоминаниями. – Он бы меня в клетку посадил и на цепь, если бы это помогло выгодно меня замуж пристроить!

– Ему-то какая выгода?

– Дон Армандо за него поручился при поступлении на должность в столице. После того как меня перед помолвкой осмотрела старая карга – его родственница, она и повитуху с собой привезла, – донья Мария вздрогнула и закусила губу. – До свадьбы меня дальше патио не выпускали, сеньор Леонардо, доверенный человек его светлости, приставил охрану к нашему дому, мышь бы не проскочила.

– Да… герцог всё предусмотрел, – дон Стефано ухмыльнулся. – До свадьбы.

– Так что мужу я досталась невинной, и ещё два года после свадьбы не изменяла.

– А как умудрилась всё-таки изменить? Что упустил сеньор Леонардо?

– Ничего. С ним я мужу первые рога и наставила, – глухо ответила её светлость и отвернулась, так что любовник мог видеть только золотую макушку.

Такое откровение стало для кабальеро полной неожиданностью. Он хорошо помнил сеньора – немолодого, хромого, совсем не красивого и едва ли привлекательного даже на фоне старого герцога.

– Ты соблазнила доверенного человека своего мужа? – как ни дика казалась связь между красавицей-аристократкой и уродливым почти что слугой, дон Стефано не мог отрицать, что женщина поступила очень хитро.

– Соблазнила? – донья Мария резко села на кровати и, казалось, хотела выцарапать любовнику глаза. – Он сам явился ко мне ночью, когда я спала! Днём я в его сторону и не смотрела, я боялась его! Пыталась оттолкнуть, а он сказал – устроит так, что герцог поверит в мою измену. Я… я плакала, – герцогиня всхлипнула. – Но больше сопротивляться не стала.